— Я ничего не могу сказать, Лайли. — Элис понимала, что должна быстро и решительно положить конец этому разговору, но так хотелось узнать побольше об этой парочке!

— Они провели детство вместе в Линкольншире, их отцы основали тогда большую экспортно‑импортную фирму. Дядя Кейрон, кстати, ужасно богат. Его отец умер, мать постоянно живет за границей, а он ведет все дела. Он — завидная партия, знаешь ли…

— Лайли, мне все это не слишком интересно… — безразличным тоном заявила Элис. — Значит, Мод и Кейрон скоро поженятся… — Слова застряли у нее в горле.

— Да нет же! Мод очаровашка, но дядя Кейрон к ней абсолютно равнодушен. Печально. Она даже отказала двум женихам, которых ей подобрал папа, все надеется, завоевать Кейрона. Представь себе, не боится даже в старых девах остаться! Дядя Кейрон очень хорошо к ней относится, но моему папе как‑то признался, что он ей просто друг, не больше. Его‑то, может быть, это и устраивает, но не Мод! Как бы то ни было, если мы хотим в этом году женить дядю Кейрона, то нам придется подыскать ему кого‑то еще.

Странным образом Элисон почувствовала вдруг несказанное облегчение, услышав последнюю фразу Лайли. За такую грешную мысль она тут же наказала себя тем, что больно прикусила себе нижнюю губу.

— Не думаю, что это представит какую‑либо трудность. Если действительно многие дамы находят Кейрона Чатэма таким неотразимым, как ты говоришь…

— Дело не в них, а в нем! Он может даже побегать за какой‑нибудь юбкой, но как только речь зайдет о женитьбе — раз, и нет его! Увильнул!

— Как ты от урока географии, да? Хватит болтать о твоем любимом дяде Кейроне. Перечисли‑ка мне лучше страны, граничащие с Италией на севере.

Элисон схватилась за свой конспект урока, как за якорь спасения. Увы, мысли ее быстро спустились с гор Италии.

Так значит, Кейрон был притчей во языцех в лондонском свете. Элис любила решать трудные задачи: объездить коня, никогда не бывшего под седлом, или быстрее всех отправить кольцо в цель при игре в серсо. А вот теперь, значит, этот лорд Чатэм. Он так не похож на Хэдли. — Она секунду представила себя женой Кейрона. Сперва она усмехнулась, но затем густо покраснела.

Хэдли! Как она могла так легко забыть о своем обручении! Если бы не смерть Джулии, они ведь сейчас уже обсуждали бы детали свадебной церемонии! Вместо этого — думать о ком‑то другом, об этом противном Кейроне — нет, хватит!

Многих девушек знатного происхождения их заботливые родители чуть ли не насильно выдавали замуж за нелюбимых. У Элисон все было по‑другому — она сама выбрала себе жениха, правда, умом, а не сердцем. Что продиктовало ее выбор? Хэдли казался ей воплощением статуса, стабильности, семейной традиции. Верно: его предсказуемость делала его несколько скучноватым. Может быть, поэтому ее и потянуло к Кейрону.

С ним все было по‑другому: интригующе, и страшновато. При всей его насмешливо‑легкомысленной манере держаться, в глазах у него читалась твердость и решимость.

Внешняя легкомысленность — это была лишь маска, за которой скрывалась мощная сила. Хуже всего, что Кейрон, кажется, почувствовал, что ее тянет к нему, и это давало ему неоспоримое преимущество. Иначе как бы он осмелился поцеловать ее — тем более так.

Да нет, она просто сошла с ума! Даже если бы она не была помолвлена с Хэдли, у нее не могло быть ничего общего с лордом Чатэмом. Она для него простая гувернантка, ее общество — кучера дилижансов или, в лучшем случае — лавочники. Вспомни о Мелиссе! Кроме того, если она признается ему, кто она такая, — что будет? Он и так подозревает, что она самозванка. Выбора нет: молчание — ее единственный шанс.

И все‑таки, почему он проявляет такой интерес к простой гувернантке? И ведь с самого начала его внимание к ней далеко выходило за рамки простой вежливости. Элисон попыталась заняться решением этой задачи, но опять все заполнили воспоминания о его руках, которыми он так властно притянул ее к себе… У нее перехватило дыхание, она преувеличенно громко кашлянула, чтобы скрыть свое возбуждение от Лайли, которая все еще мучилась над секретами итальянской топологии.

И вдруг Элисон все поняла, мужчинам типа Кейрона женщины вроде гувернанток нужны для одной цели: с ними они будут удовлетворять свои плотские вожделения, пока не встретят подходящую партию из своего круга. От этой мысли гневное чувство вновь овладело ею. Нет, она не будет больше и думать об этом пошлом бабнике!

— Франция, Швейцария, Австрия… — Лайли гордо выпрямилась, удовлетворенная своими познаниями.