Девушка сообщила, что в прошлую субботу, 21 января, несколько парней-старшеклассников привели ее в одну из комнат общежития Эверетт-холл. Там ее напоили алкоголем, приведя в состояние полной умственной и физической беспомощности. Затем ее вынудили заниматься оральным сексом с одним из парней, после чего другой парень изнасиловал ее вагинально. В комнате находился еще один парень, который совершал различные действия и также участвовал в инциденте.

Далее предполагаемая жертва заявила, что без ее ведома все события в комнате снимались на видеопленку четвертым парнем, имени которого она не знает.

Из ее слов также следовало, что ее родители уже выехали в Авери, к дочери.

Пока она делала все эти заявления, мистер Бордвин покинул комнату.

Мы сообщили предполагаемой жертве, что, учитывая выдвинутые ею обвинения, ей придется пройти медицинский осмотр.

Предполагаемая жертва отказывалась ехать к врачу, ссылаясь на то, что описанные ею события произошли четыре дня назад, и, следовательно, все признаки изнасилования давно исчезли. Мы уведомили ее о том, что таковы правила полицейского делопроизводства.

Мой заместитель вызвал карету «скорой помощи», чтобы доставить молодую женщину на осмотр в региональную больницу Западного Вермонта.

Девушка опять начала плакать и говорить, что хочет дождаться родителей. Мы сообщили ей, что в ее собственных интересах сотрудничать с полицией и что мы уведомим родителей о ее местонахождении.

Мы с моим заместителем и предполагаемой жертвой, а также ее соседкой по комнате дождались прибытия кареты «скорой помощи».

Затем мы с Харрманом вернулись в административное здание, намереваясь поговорить с Майклом Бордвином. Он пригласил нас в свой кабинет. На его столе лежали два листка разлинованной бумаги.

Мистер Бордвин сообщил нам, что это признания двух подозреваемых в изнасиловании студентов и что он еще утром заставил парней их написать. Выслушав снова рассказ жертвы, он решил передать эти признания полиции. Я изучил эти письменные признания и изъял их у директора школы. Они были подписаны Робертом Лейхтом и Джеймсом Роублсом. Когда я спросил о Сайласе Квинни, мистер Бордвин сказал, что его нигде не могут найти.

Мы направились в Эверетт-холл, где проживал Джеймс Роублс. Он спросил, в чем его обвиняют.

Мистер Роублс вел себя спокойно и несколько отстраненно. Я зачитал обвиняемому его права, а мой помощник надел на него наручники. Подозреваемого отвели в патрульную машину, которую мы оставили перед административным корпусом. Мистер Роублс не оказал нам ни малейшего сопротивления.

Затем мы с Харрманом отправились в мотель «Горный ландшафт». Менеджер сообщил нам, в какой комнате мы можем найти Роберта Лейхта. Мы постучали в дверь, которую открыла мать подозреваемого, а за ее спиной мы увидели сидящего на кровати Роберта Лейхта. Миссис Лейхт попыталась запереть дверь. Мистер Лейхт немедленно встал с кровати и отстранил свою мать от двери. Мы cooбщили ему, что он арестован по обвинению в посягательстве сексуальную неприкосновенность указанной молодой женщины. Мы зачитали Роберту Лейхту его права, вывели его из мотеля в наручниках и усадили в патрульную машину рядом с Джеймсом Роублсом. Ребята даже не посмотрели друг на друга.

Взяв их обоих под стражу, мы вернулись в полицейский участок, где имеется камера для арестантов. В ней на тот момент находился Джонни Бикс, арестованный утром того же дня за нарушение общественного порядка в нетрезвом виде.

Мистера Бикса пришлось освободить, поскольку в камере только одна комната.

После этого нами было принято решение, что Харрман останется в полицейском участке с подозреваемыми, а я отправлюсь на ферму Квинни, чтобы арестовать Сайласа Квинни.

Сайлас Квинни приходится мне племянником.

Харрман официально уведомил меня, что в мое отсутствие подозреваемые мистер Лейхт и мистер Роублс друг с другом не разговаривали.

Когда я приехал на ферму Квинни, я застал там Анну Квинни, только что вернувшуюся из магазина. Когда я сообщил ей о цели своего визита, это ее глубоко потрясло. Она заявила, что в последний раз видела сына за завтраком, около семи часов утра.