— Этот живой, — говорил он, — этот тоже живой, и этот живой…

Убитых оказалось трое. Водитель грузовика, водитель газика и пехотинец. Водители, — оказалась работа Артема.

— Три патрона осталось, — сказал он мне, заметно гордясь своими словами. — Мало.

Но с патронами, как быстро выяснилось, проблем уже не было. Так же как и с легким вооружением.

Двенадцать автоматов Калашникова, шесть карабинов Симонова, пистолет, — и куча запасных боеприпасов ко всему этому. Да еще семь гранат.

Все это лежало на асфальте перед покореженным бычком Птицы… Хорошее получилось перевооружение. В пору бы радоваться, и млеть от счастья. Бросать в воздух чепчики.

Искатели приключений так и делали. Недавнее напряжение, и страхи, которых они натерпелись, — схлынули с них. Простецкие улыбки, суетливая возбужденная деловитость никак не хотела покинуть их, — с каждой минутой, они все больше напоминали стадо, которое нужно было пасти.

Я — вызвался в пастухи. Но мне это совсем не нужно. Но — вызвался. Взвалил ярмо на плечи… Может быть, из-за этого настроение мое становилось все хуже?

Подошел к газику, у которого возился Птица.

— Ну как? — спросил я его.

— Нормально, — бодро ответил он. — ЗиЛ вообще в порядке, даже резина цела. Бензина полный бак… И эта — в ажуре, переднее левое пробито, но есть запаска. Что значит, — дробь! Великое дело. Вся техника в неприкосновенности.

— Значит, повезло, — неизвестно о чем, сказал я. — Через пятнадцать минут сможем тронуться?

— Элементарно, Ватсон, — согласился он…

Раненых набралась целая обочина. Убитые же, небольшим островком, лежали в стороне.

Некоторые из противников были в сознании. Когда я неторопливо проходил мимо, — они смотрели на меня.

Ни в одном из этих взглядов не было вражды, или других агрессивных наклонностей. Просто смотрели на меня, невинно, — как кролики, без единой негативной мысли в голове.

Что-то изменилось в их сознании. Что-то там, от потери крови, переместило их в иное место, — так что они стали интересоваться совсем другим. А не тем, что запрятано у нас под соломой. Им по фигу даже стал результат сражения, и жажда справедливого реванша пока не посетила их воображение.

Ничего, скоро подъедут их односельчане, устроят им настоящий лазарет. Так что дня через два-три придет к ним и желание отомстить, и ярость униженного самолюбия. Чем лучше будут заживать болячки, тем кровожаднее они будут становиться.

Сейчас же, — небольшой отпуск. Групповая экскурсия по неизвестной дороге, как в зоопарк, — где неведомые звери, и неведомые желания. Ну и неведомые до этого им, законы, конечно.

Интересно, есть ли там у них какой-нибудь гид. Или каждый вынужден понимать экзотику по собственному разумению?..