— Я постоянно тренируюсь, — сказал я. — Энергетические тренировки каждый день и два-три раза в неделю — телекинез.

— Молодец, проявляешь рвение.

— Ага. Только задолбался уже немного. Завтра проверю оборудование на базе, пару часов потренируюсь и буду отдыхать. И сегодня тоже.

— Как хочешь. Пока от тебя ничего не требуется. Когда будет поездка, твой офицер, как обычно, вручит тебе увольнительную.

Попрощавшись, я отравился обратно в общежитие. Как раз начался дождь, и я бегом добрался до крыльца, почти не намокнув.

Сегодня после обеда мне уже удалось потренироваться вместо каких-то хозяйственных работ, от которых Гаврюшин меня освободил без вопросов. Теперь хотелось отдохнуть.

Я слышал от ребят, у нас появились свежие выпуски «Тревожной границы». Там можно было найти информацию про снаряжение и оборудования, иногда появлялись интересные новости из пустошей, поэтому я всегда с нетерпением ждал каждый номер. Вот и сегодня решил скоротать вечер за чтением журнала.

В комнате отдыха на диване и креслах расположились пяток третьекурсников. Они ели хрустящую картошку, смотрели телевизор и над чем-то ржали. Эти парни часто околачивались здесь, когда на этаже не было старших офицеров. Все уже привыкли.

Среди ребят с первого курса выделилась целая группа «бегунков», которые постоянно прислуживали старшим: ходили в магазин или по другим поручениям, чистили снаряжение, гладили форму. Меня же давно никто не трогал, ни один третьекурсник больше не рисковал донимать меня после того, как трое получили по лицу. Но я к ним тоже не лез, не разговаривал с ними и даже не здоровался. Не до них было.

Последние месяцы я вообще мало с кем общался, разве что с Бурдюковым во время совместных тренировок, да с друзьями из комнаты, с которыми за одним столом завтракали, обедали и ужинали. Изредка между уроками получалось встретиться и перекинуться парой слов с Лидой или Соней. Наверное, сверстникам я казался ужасно деловым, угрюмым и замкнутым типом. Возможно, я действительно таким стал, хоть и не стремился к этому.

Мне не было дела до шатающихся без дела третьекурсников. Они тоже никогда со мной не заговаривали, но сегодня, едва я зашёл в комнату отдыха, меня окликнул Удав:

— Э, Кирилл, как жизнь?

— А тебе-то чего? — спросил я без какой-либо злобы, но и без желания продолжать диалог.

— Да ты чего, а? — усмехнулся Удав. — Злишься, что ли? Из-за той ссоры? Может, забудем старое? Давай, присоединяйся к нам, присаживайся.

— То есть, ты мне разрешаешь присесть? — язвительно проговорил я.

— В смысле? Да нет, почему? Просто предлагаю посидеть вместе, поболтать. Вон кино интересное идёт.

— А я журнал собирался почитать, — я взял с полки новенький номер «Тревожной границы». — В тишине.

Мне показалось странным, что Удав решил со мной пообщаться. После той драки в кабинете мы делали вид, что не замечаем друг друга, а тут — на тебе! И чего пристал?

— Ладно, дело твоё, — разочарованно проговорил Удав. — Но если что, присоединяйся, у нас тут весело. Да и вообще, зачем старые обиды держать? Может, помиримся уже?

— Считай, помирились. Я не держу обиды. А тебе что нужно-то вообще?