О манере неандертальцев повторно использовать артефакты знали и прежде, а вот еще одно куда более экстраординарное явление было оценено лишь недавно. Так называемая рамификация стала известна благодаря тому, что в процессе ремонтажа ученые обнаружили «скрытые» методики расщепления камня. Это как река и ее притоки — неандертальцы брали отщепы, оставшиеся после изготовления первичного орудия, и обрабатывали их, производя на свет «второе поколение» крошечных отщепов.
Придумать такую технологию проще, когда под рукой есть массивные артефакты, например идеально подходящие для этой цели крупные отщепы Леваллуа или Кина с толстыми нерабочими краями. В ряде случаев рамификация чрезвычайно упорядочена: очевидно, что неандертальцы не ограничивали свою технологическую задачу обработки камня расщеплением, а планировали получать транспортируемые запасы будущих мини-нуклеусов.
Некоторые из множества методик изготовления изделий «второго поколения» направлены на создание миниатюрных версий оригинальных отщепов. Точными ударами по отщепам или инструментам типа Кина неандертальцы производили маленькие отщепики, обладающие теми же свойствами, что и изделия «первого поколения», снимавшиеся непосредственно с нуклеуса: острый край напротив тупого.
Удивительную последовательность некоторых традиций «второго поколения» демонстрирует замечательное исследование материалов стоянки Жонзак недалеко от Сен-Сезер, сочетавшее ремонтаж и изучение степени износа орудий. Один из глубоко залегавших слоев, впервые вскрытый при карьерных разработках XIX в., содержал множество костей забитых и разделанных животных, в основном северных оленей. Для разделки туш и выскабливания шкур использовались орудия типа Кина, которые необходимо было заострить хотя бы один раз для особо тяжелой работы, предположительно для разрубания костей. От этого острый край начинал расслаиваться, лишнее скалывали, чтоб использовать орудие повторно, а если это было невозможно, его превращали в молот или наковальню.
И это лишь главная последовательность; есть еще цикл «второго поколения» для всех мелких отщепов, остающихся в процессе скалывания и обработки инструментов. Неандертальцы использовали примерно половину из них, подвергая некоторые ретуши. Больше всего впечатляет, что проводился и дальнейший отбор отщепов «второго поколения» для последующего использования. Изделия, полученные в результате создания инструментов, применялись для разделки мяса и кож, как и первоначальные скребки типа Кина. Отщепы же, полученные в результате заточки, применялись исключительно для резки мяса; их тоже иногда затачивали. Отбирались даже мелкие фрагменты, отделявшиеся при вырубке зазубрин на инструментах типа Кина, но опять же только для резки мяса.
Возможно, эти специфические сценарии присущи только группам, посещавшим Жонзак, но они показывают, что везде и всегда неандертальцы прекрасно осознавали материальный потенциал всего, что они делали. Отношение «в хозяйстве все сгодится» характерно практически для всех технокомплексов: в одном слое той самой пещеры Фумане есть свидетельства, что экономные неандертальцы получали микропластинки даже из отщепов. Иногда встречается и «третье поколение». В Комб-Греналь от дисковидных отщепов, преобразованных в «микронуклеусы» для создания миниатюрных острий, они откалывали крошечные пластины и микропластинки.
Может показаться, что неандертальцы использовали рамификацию при недостатке качественного сырья, но она также могла быть способом экономить время путем извлечения максимальной пользы из наилучших фрагментов среди изобилия плохого камня. Интересно, что доступность сырья вообще не всегда была основным мотивирующим фактором. Например, в Жонзаке изготовление неандертальцами очень маленьких артефактов обосновывается специализацией деятельности. Хотя некоторые предметы, вероятно, хорошо укладывались в руку, другие, к примеру миниатюрные леваллуазские отщепы из Пеш-де-лʼАзе IV длиной всего 2 см, явно предназначались для вставки в рукоять, и стоит отметить, что все микропластинки неандертальцев — это «второе поколение». Из этого следует, что пластинки — не случайные побочные продукты обработки кремня, а неотъемлемая часть технологических систем: их собирались изготовить с самого начала в числе других, самых разнообразных артефактов.
Слишком богатый выбор
За последние десятилетия выяснилось нечто важное: неандертальцы обращались с камнем более систематическими, сложными и гибкими способами, чем предполагалось. Но причины многообразия изобретенных способов долгое время оставались загадкой. Одержимость первых исследователей доисторической эпохи типологией завершилась тем, что в 1950‒1960-х гг. Борд выпустил «полный» каталог орудий неандертальцев. В нем насчитывалось более 60 категорий, при этом различные по форме, числу острых краев и их расположению предметы относились к разным типам. Сравнивая материалы Ле Мустье и свои собственные из Комб-Греналь, где 50 слоев один за одним образовывали толщу в 13 м, Борд отобрал повторяющиеся паттерны в типах орудий с достаточным количеством образцов и на этой основе выдвинул предположение о том, что неандертальцы жили в пяти основных мустьерских культурных общностях, одна из которых в том числе характеризовалась типом Кина[84].
Хотя работа Борда имела большое значение как конкретный инструмент для изучения каменных орудий, он не рассматривал технологию как динамический процесс. Этнография вкупе с популярным ныне компьютерным анализом привели исследователей к выводу, что большое разнообразие орудий связано с функциональностью: неандертальцы делали разные вещи в разных местах. Наблюдения за обществами охотников-собирателей показали, что ретуширование отщепов обычно нужно было для придания остроты, а вовсе не для создания определенной формы края[85].
Это означало, что типы орудий, выделенные Бордом, на самом деле скорее напоминали точки на кривой развития технологии, возникающие по мере обновления неандертальцами кромок своих инструментов. Более того, при анализе методов расщепления нуклеуса, а не только форм подвергнутых ретуши орудий путаницы становится еще больше. К примеру, последовательность из 10 слоев с поздней стадии МИС 5 до ранней МИС 4 в Комб-Греналь выглядит довольно разнородно, если опираться на категоризацию орудий по Борду, но с точки зрения метода изготовления отщепов практически все они относятся к индустрии Леваллуа.
Есть еще две относительно недавно обнаруженные проблемы с типологией. Во-первых, многие из проанализированных Бордом коллекций происходят из довольно мощных слоев. Почти во всех случаях повторно проведенный геологический анализ показал, что эти слои содержат много отдельных фаз. Пример тому — Ле Мустье: четыре слоя, определенных первоначально, на самом деле включают не менее 20 стратиграфических уровней, а при распределении по ним кремневых изделий наблюдаются четко выраженные различия в технологии. То, что Борд рассматривал как одну фазу эпохи бифасов, имеет отношение, как оказалось, и к Леваллуа. Может показаться, что это какие-то узкоспециальные научные дебри, но эта проблема важна, потому что в течение многих лет археологи выстраивали масштабные поведенческие модели, основанные на связи определенных вариантов культуры мустье с климатом или животными, на которых велась охота.
Сегодня очевидно, что эти модели не выдерживают критики, даже если в разных местах и на разных фазах действительно применялась разная техника и объемы ретуширования. И вот тут важно второе за последнее время переосмысление понятий. Зачастую первые археологи не собирали в коллекции почти ничего, кроме ретушированных орудий. Множество нуклеусов и практически все мелкие отщепы были выброшены. Когда же исследователи стали уделять больше внимания технологиям, экспериментируя с расщеплением и ремонтажем, они осознали, что практика выкидывания кажущихся «лишними» артефактов из археологических коллекций означала потерю огромного количества информации о том, как неандертальцы изготавливали изделия[86]. И снова посмотрим на Ле Мустье. Участки, оставшиеся в свое время нераскопанными, свидетельствуют о том, что слои здесь настолько богаты, что порой в них содержится больше археологических находок, чем обычного грунта, однако, учитывая гигантские объемы раскопок, произведенных Хаузером и Пейрони, количество каменных артефактов в старых коллекциях ничтожно мало[87].
Новое поколение исследователей, однако, не стало списывать исчезнувшую, казалась бы, информацию со счетов, а вернулось более чем через столетие, чтобы «раскопать раскопки». Их полевые работы — олицетворение методов XXI в. За несколько недель глубина раскопа может увеличиться менее чем на ладонь, потому что теперь археологи сохраняют абсолютно всё. Для фрагментов размером более 2 см определяют точные трехмерные координаты с помощью лазерных сканеров, а все, что меньше, собирают по квадратам стороной 50 см. Самые крошечные осколки извлекают, промывая грунт.
Эта современная политика формирования «полной коллекции» в сочетании с кропотливым изучением деталей технологии привела к новому уровню понимания сложных взаимоотношений между неандертальцами и камнем как на уровне отдельных предметов, так и на уровне комплексов. Официально названная «техноэкономической», эта теория хорошо объясняет, почему они выбирали конкретные способы расщепления и варьировали интенсивность ретуши. Практически на каждом памятнике есть четко прослеживающиеся закономерности. Они свидетельствуют о том, что неандертальцы не только отдавали предпочтение высококачественному камню, когда ожидалось, что артефакты потребуют повторной обработки в связи с длительным использованием, но и по той же причине, как правило, ретушировали именно самые крупные отщепы. Для транспортировки изделий между стоянками они выбирали те, которые были изготовлены из самой лучшей породы, и никогда не брали в более богатые места камень низкого качества. А это требует не только постоянной оценки ситуации и обдуманных решений, но и незаурядных знаний о геологии обширных регионов.
Изменения и время
Но это еще не вся история. Если имеющиеся источники сырья, как правило, оставались большей частью неизменными на протяжении долгого времени, то технокомплексы статичными не были. Безусловное достоинство типологии Борда заключается в том, что при сравнении многочисленных археологических памятников с учетом стратиграфии различные типы все же отражают хронологическую картину. На юго-западе Франции в период МИС 5 неандертальцы создавали множество изделий в леваллуазской технике, но с течением времени использовали ее гораздо реже. На стадии МИС 4 возникает технокомплекс Кина, вслед за этим растет число орудий, выполненных в дисковидной технике, а также появляются комплексы с многочисленными бифасами. Примечательно, что эту последовательность не подвергли пересмотру в последние 30 лет, хотя добавились отдельные нюансы: в некоторых местах есть определенные зоны перекрытия. Например, индустрия Кина существует в МИС 3, когда уже появилось много материала в технике «дисковидных нуклеусов», а в самых молодых слоях, сохранившихся лишь в некоторых местах, но всегда выше поздних дисковидных орудий, вновь возникают крупные скребла Леваллуа.
Этот расцвет технологического разнообразия, наблюдающийся примерно с отметки 150 000 лет назад, происходил не везде одинаково. В других регионах неандертальцы в разное время делали разные вещи. Если львиная доля исследований исторически приходится на пещеры юго-западной Франции, то в распределении каменных артефактов по равнинам северной Франции разобраться было сложнее. За последние несколько десятилетий ситуация изменилась благодаря точным методам датирования, раскрывшим другую технологическую последовательность. Хотя истинные причины этого по-прежнему являются предметом обсуждения, по всей видимости, есть гораздо более четкая взаимосвязь с резкими колебаниями местного климата и состоянием окружающей среды, чем на юге Франции.
Когда примерно 123 000 лет назад после эемского пика климат стал холоднее, неандертальцы чаще отдавали предпочтение более простым способам скалывания, чем типичный Леваллуа. Затем, во время похолодания около 110 000–109 000 лет назад, происходит упомянутый ранее расцвет технологии изготовления пластин. В течение следующих 20 000 лет наблюдаются колебания условий, бореальный лес многократно вырастает и исчезает, но в целом температуры неуклонно становятся ниже. Пластины сохранились, но в более разнообразных формах, неандертальцы разработали новые методы на основе Леваллуа и рационализировали изготовление острий.
В конце МИС 5 наблюдались быстрые, резкие смены теплого и холодного циклов. Деятельность неандертальцев хорошо заметна в периоды восстановления лесов: они вновь увеличили разнообразие каменных орудий. Но, когда стало холоднее и сильная аридизация привела к тому, что обширные территории захватила степь, впервые за сотни тысяч лет на первый план вышли бифасы. За 10 поколений в начале МИС 4 во всю мощь проявилось оледенение, и хотя то тут, то там в периоды кратковременных оттепелей появляются неандертальцы, изготавливающие большие отщепы Леваллуа, в конечном итоге север Франции, судя по всему, все-таки опустел.