— Да, Боб? Что у тебя?
— Слушай-ка. Возникла серьезная проблема с блоком контроля, ты бы пошел посмотрел.
— Хорошо, Боб.
Когда за Мортоном закрылась дверь, Смол чертыхнулся. Если его отрывали от дела, он всегда злился.
Стягивая халат, он случайно зацепил несколько регуляторов, сдвинув их почти до начала шкалы и, соответственно, сбросив уровень мощности почти до минимума.
Ничего страшного в этом не было. Просто в мозгу, из которого стирали воспоминания, осталась полоса. И эта полоса осталась нетронутой. Почти нетронутой.
3 июня 1999 года. 15.50
Клик. Серая мутная пелена мешала видеть, но зато он отчетливо слышал все, что происходило в помещении. В слуховые рецепторы вплыл торжествующий голос:
— Это самая совершенная технология! К тому же, как полицейский, он обладает совершенно фантастическими навыками!
Говорящий протянул руку и сорвал с него серую пелену, которая оказалась… обычной полиэтиленовой пленкой.
— Я с удовольствием представляю вам… Робота-ПОЛИЦЕЙСКОГО!
Людей было много. Гораздо больше, чем тогда, в Новый год. Казалось, все помещение заполнено ими. Они аплодировали и улыбались.
Боб наклонился к самому его плечу и тихо сказал:
— Давай, дружище, выходи. Ты слышишь, это тебе аплодируют.
И тогда он встал. Выпрямился, глядя на людей сверху вниз.
Его компьютер моментально вычислил рост: 2 метра 08 сантиметров.
Огромный и сильный, символ порядка и спокойствия. Невозмутимый и непобедимый, перед людьми стоял
РОБОКОП.
Детройт. Западный полицейский участок. 18.42
В дежурной части стоял обычный гвалт. Кто-то с кем-то ругался. Задержанные на повышенных — иначе кто бы их расслышал — тонах пытались доказать что-то полицейским, другие звонили по телефону и тоже кричали, стараясь прорваться через завесу шума к собеседнику; кто-то курил, пытаясь рассказать что-то напарнику, и — как же иначе — тоже орал.