— Это просто картины. Признанные во всем мире шедевры. В них нет ничего плохого, — пыталась хоть как-то оправдаться совершенно растерянная и напуганная такой реакцией женщины Хадижа.

— Лара Ранья, что-то случилось? — послышался голос служанки, видимо, прибежавшей на крики.

— Возьми его, — отдав Мунира, напуганного руганью не меньше Хадижи, в руки прислуги, Ранья резко повернулась к постели и схватила книгу. — А это надо выкинуть, а еще лучше сжечь.

Первые секунды Хадижа даже не поняла, что произошло, и насколько Ранья серьезна. Сжечь ее книгу? Подарок Жака на день рождения? Подарок, на который он копил целых полгода?! Злость стала закипать в крови, мешая нормально вздохнуть. Девушка выбежала вслед за женщиной.

— Стой!

Ранья обернулась, чуть замешкавшись, что позволило Хадиже нагнать ее и вцепиться в книгу.

— Отпусти, — зло прошипела она. — Это моя книга, и не тебе решать, что с ней делать.

— Нет! Я не могу допустить, чтобы ты распространяла харам под этой крышей. Это Саид не хочет видеть, какая ты. Никогда не видел, — в том же тоне ответила ей женщина, — Ты такая же одалиска, как твоя мать. И закончишь так же, как и она.

Хадижа вздрогнула от этих жестоких слов. Перед глазами возникла красная пелена. Быстрей, чем успела подумать, девушка залепила первой жене своего отца звонкую пощечину. Ранья схватилась за щеку, смотря на девушку расширенными от удивления глазами. Воспользовавшись моментом, та вырвала книгу из рук Раньи и скрылась за дверью своей комнаты.

— Ах ты, одалиска! Да сократит Аллах твои дни! — крики и громкий стук в дверь, с попытками открыть ее, словно вернули Хадижу во времена приюта.

Она навалилась всем телом на дверь, не давая открыть, и закрыла глаза. Ладонь горела, и девушка с ужасом думала, что скажет ее отец, когда Ранья донесет на нее.

— Саид отправит тебя в Фес, к дяде Абдулу! Вот он научит тебя уму-разуму! — словно прочитав мысли девушки, прокричала Ранья из-за двери.

Хадижа почувствовала, как по телу прошлись мурашки. Ранья расскажет, она в этом не сомневалась. Но как поступит отец? Глаза наполнили слезы обиды и злости: только все стало налаживаться. Она стала привыкать.

Шаги за дверью затихли. Девушка глубоко вздохнула. Ей не хотелось просто ждать своей участи. Может, если она поедет к дяде Али и поговорит с ним, то тот заступится за нее? Из всех родственников дядя Али всегда казался ей самым адекватным.

Месяца два назад Хадижа осмотрела дом и территорию особняка на возможность побега. Возможность была.

Девушка переоделась в юбку, собрала в рюкзак деньги, мобильный и злополучную книжку и, открыв окно, уцепилась за декоративную решетку возле него.

Когда Хадижа добралась до центра города, уже стемнело. Сумерки здесь наступали резко, словно солнце не медленно закатывалось за горизонт, а просто выключалось, как лампочка. Девушка шла по улице города среди толпы таких же отдыхающих. Рио, готовившийся к бурному ночному веселью — таким она его еще не видела. Зажигались фонари и неоновые вывески кафе и ресторанов. Вокруг звучала музыка и смех

Она с любопытством смотрела вокруг, уже не так сильно ругая себя за то, что села не на тот автобус и оказалась в другой части города. Атмосфера начинающегося праздника будоражила. Обилие прохожих не давало напугаться, пока кто-то не окликнул ее:

— Эй, красотка!

Хадижа обернулась. Ей навстречу шли трое ребят.