– Кто тут… Ах да, это ж ты тот, кто придумал, как ослепить филигонов?.. Чего ты в коридоре?

Он пропустил чародея впереди себя в зал, захлопнул дверь и посмотрел на меня с укором.

– Карл-Антон, – пояснил я, – остался там по его просьбе. Не считает достойным находиться в одном собрании с достойнейшими рыцарями высших титулов.

Альбрехт взглянул на меня остро, что-то просек и сказал громко:

– Алхимик не только внес вклад в победу, но и держится с достоинством, не рвется в наш круг. Ваше величество, я полагаю…

Я демонстративно вздохнул, обвел взглядом зал.

– Вижу, вы не один так полагаете. Карл-Антон, ваше место в Тайном Совете!.. И, как члену этого совета, вам поручаю важнейшую и труднейшую работу. Здесь ее делать некому, а вы будете курировать взаимоотношения с местными магами.

Он поклонился с тем достоинством, что считается врожденным качеством людей благородного сословия, прошел к столу и сел под взглядами рыцарей, строгих, но все же, как ни странно, доброжелательных, помнят о его вкладе в победу над страшнейшим врагом.

Альбрехт обратился к нему с дружелюбием вельможи:

– Карл-Антон, этим придется заняться только вам!.. Никто из нас не отличит мага от простого человека.

Карл-Антон со всей скромностью поклонился.

– Сделаю, ваша светлость.

Я обратил взор на Альбрехта.

– Герцог, соблаговолите составить мое высочайшее повеление… Не забудьте оформить в виде имперского указа высшей приоритетности.

– Слушаю, ваше величество.

– Все младшие маги, – сказал я, – а их тут как тараканов, освобождаются от мелочной опеки над простым людом. Освобождаются и переводятся в разряд старших… нет, пока полустарших магов. Все должны и обязаны учиться и совершенствоваться в своем ремесле магии с переходом в алхимию, а не гонять воробьев и саранчу с огородов и прочих полей!

Он сказал без улыбки:

– Так и запишем. Очень серьезный указ, ваше величество. Очень!

– И распорядитесь созвать магов, – велел я, – буду держать перед ними речь.

Он поморщился.