– Значит, лечить…– протяжно сказал Дэн и незаметно от охраны показал мне три пальца и сделал рукой круговой жест.

   Он покопался в карманах и достал мои перчатки, а потом бросил их на пол.

– Я передам, – ответил парень и ушел не прощаясь.

   На меня настороженно воззрилась охрана, я же улыбнулась им в ответ. Они и не подозревали, что Дэн уже начал распутывать эту цепочку проплаченных судебных решений. И совсем скоро он поможет мне. Через три дня, по его словам, должно произойти что-то важное, и это всё вернет на круги своя.

   Я вернулась к чтению дневника, но пока я не нашла там ничего особенного. Описание дней, первые успехи Лолируда, поход в театр, знакомство с переехавшими в соседнее поместье семьей Джонсов и о том, что я подружилась с их дочерью Шейлой.

   «Я выбрала новые цветы для Раин, я больше так не могу! – гласила запись, – Мало того, что по всему дому он разложил блокаторы, так еще и заставляет носить меня этот кулон! И от родителей уже несколько лет нет никаких известий. Они обещали написать, как только устроятся на том острове, но никто ничего о них не знает. А Фред на днях прибыл из столицы с сообщением, что останки корабля нашли на юге Империи. Я не верю, что они погибли! И каждый день молюсь Мафи… Пришлось убрать несколько яблонь и обустроить зону для игр. Фред сегодня целый день посвятил сыну, это было так мило…»

   Мама прятала действительно важные сведенья среди описаний будничных дней! Но зачем скрывать что-то в личном дневнике? Мистер Шонт читал? Или она опасалась, что он может прочитать записи? Но тогда меня смущала самая первая запись…

   Мне принесли завтрак, который состоял из тарелки пшенной каши и стакана сладкого чая. И хотя я никогда не была особо привередлива в еде, и последний раз ела вчера примерно в это же время, но дальше снятии пробы дело не пошло. Каша оказалась с явной горчинкой и пересоленная – впервые вижу, чтобы кто-то смог испортить такое простое блюдо. Я выпила только чай и, поблагодарив охранников за завтрак вновь села на матрас. Но продолжить читать мамин дневник не было сил, меня стало резко клонить в сон. Веки наливались свинцом, а в голове шумело море, оно убаюкивало меня до тех пор, пока я не поддалась его волшебству.

   ***

   Проснулась я так же резко, как и уснула. Я посмотрела по сторонам и скинула с себя одеяло. Всё было так же, как прежде. Вот мамин дневник лежит на расстоянии вытянутой руки, рядом черные перчатки, что принес Дэн. Но при этом я понимала, что кто-то побывал здесь, пока я спала.

   Поднявшись, отошла к входной двери и еще раз оглядела камеру. Одеяло лежало непривычно ровно, я постоянно комкаю его и для того, чтобы укрыться приходиться расправлять его. И книга Солнечных, которая была оставлена мной на полу лицевой стороной книги вниз, сейчас лежала наоборот.

   Этот гость не хотел мне навредить, а просто решил проверить мои вещи. Но почему он решил напоить меня снотворным? Я стала ходить по камере, раз за разом задавая себе этот вопрос, но ответа так и не находила.

– Добрый вечер, Риана! – отвлек меня голос Оливера.

– Здравствуйте! Значит сейчас уже вечер?

– Да, вы проспали весь день…

– Значит это вы приходили ко мне в камеру.

– Я, – утвердительно кивнул мужчина.

– И что вы искали? Нашли?

– Элина подавала в суд заявление, в котором говорилось о пособничестве убийце. Она считает, что вы взяли с собой опасные вещи.

– Книги и кофта считаются опасными? По каким признакам она это определила? По цвету, или фасону, или может по запаху?