Из своего угла Табби изучала сопровождавшую Рейнтри женщину. Сил приказал пока не трогать Гидеона, но что насчет женщины? Была ли она подругой? Полицейским? Судя по кобуре на лодыжке, она полицейский, но, возможно, женщина партнер не только в работе, но и в кровати. Что-то происходило между ними. Пара в противоположной стороне комнаты не излучала ни страха, ни печали, но там ощущалась энергия. Сексуальная, немного саркастичная, изменчивая энергия. Каковы бы ни были их отношения, если Рейнтри слишком скоро подберется к цели, то, убийство этой женщины, несомненно, отвлечет его. Однако это поднимет шумиху, которой Сил определенно не пожелал бы.
Табби беспокойно выжидала и наблюдала. Осознание того, что она совершила ошибку, отняло часть удовольствия от вчерашней вылазки, и ей захотелось большего. Она всегда хотела больше. Она уже подпортила эту работу, поэтому, что с того, если она убьет женщину-полицейского, которая не являлась частью первоначального задания? Избавившись от нее, она отвлечет Гидеона, а отвлечь его просто необходимо, чтобы он переключил внимание на что-то еще, помимо Экей и той проклятой убитой по ошибке соседки.
Поскольку все пошло наперекосяк, Табби не отваживалась звонить Силу, пока работа не будет сделана и его инструкции стали не так уж актуальны. Когда к концу недели оба, Экей и Гидеон, будут мертвы, ей простят любые допущенные по ходу работы оплошности. Женщину-полицейского и Гидеона можно в любой момент застрелить, но она хотела не этого. Табби не особенно заботило, как она разделается с женщиной, но Гидеон был совершенно другим делом.
Гидеон Рейнтри являлся членом королевской семьи, следующим претендентом на престол дрэнира, могущественным настолько, что она не могла себе этого полностью представить. Она хотела находиться рядом в момент его смерти. Хотела прикасаться к нему, когда воткнет в его сердце нож, забравший жизнь Шерри Бишоп. Хотела ощутить его кровь на своих руках и получить один-два сувенира для коллекции.
Хотя она все еще не нашла способ извлекать способности, которые мечтала отобрать, Табби действительно вытягивала энергию из собранных сувениров. Как следует обработанные и высушенные, хранящиеся в специальном кожаном ящике, который с каждым прожитым годом становился все более тяжелым, эти сувениры питали ее мощь, когда она в силу обстоятельств оказывалась подавлена. Сил требовал от нее сдерживать свои порывы, вести себя осторожно и не привлекать внимания ни к себе, ни к своим талантам. Пока. Пока они не заберут то, что принадлежит им по праву. Она была очень искусной и осторожной, предаваясь своим развлечениям, но скоро все изменится.
Да, она может поразить свою цель с расстояния, но убийство Гидеона Рейнтри станет ярким и восхитительным моментом, и она не была готова упустить такую возможность ради целесообразности.
Прошлым вечером Рейнтри проинформировал ее, что завтрак состоится в хилтонском буфете, согласно сложившейся у вилмингтонских детективов традиции. Хоуп оставила «тойоту» на стоянке и торопливо направилась к ресторану, неосознанно разглаживая складки на черных брюках и расправляя пиджак на бедрах. Она опоздала на десять минут, но мать задержала ее разговорами, когда Хоуп выходила через магазин, и уйти оказалось совсем не просто.
Найти группу, к которой ее пригласили присоединиться, было легко. За круглым столом в центре ресторана сидели девять мужчин, все в костюмах, все вилмингтонские детективы. Рейнтри выделялся даже среди этой группы одинаково одетых мужчин, работа которых очень напоминала его собственную. Он притягивал взгляд так, словно находился под светом прожектора. Мужчины разговаривали друг с другом, пили кофе и поглощали яйца с беконом и бисквиты. Направляясь в их сторону, Хоуп держала голову высоко поднятой. Прошло совсем немного времени, прежде чем они обратили на нее внимание. Брови поднялись. Челюсти отвисли.
Хоуп привыкла, что поначалу, как правило, вызывала именно такую реакцию. Она не выглядела, как полицейский, и сперва ее всегда встречало негодование наряду с невысказанным вопросом. Не проложила ли она себе дорогу наверх через постель? А если нет, то как? Ей приходилось быть более деловой и сдержанной, больше уделять времени работе, чем любому другому человеку ее профессии. Если бы не мать, она никогда бы не уехала из Роли и не стала начинать этот процесс привыкания заново. Наверное, ничто иное не заставило бы ее пройти через этот неуютный период притирок во второй раз.
Единственный свободный стул находился рядом с Рейнтри. Хоуп села, и он представил ее остальным детективам. После начального раунда вопросов и открытого интереса, мужчины вернулись к своему обсуждению: где встречаться за обедом завтра.
Со временем беседа повернула от пищи к текущим расследованиям, включая убийство Шерри Бишоп. Через множество каналов, государственных и федеральных, Рейнтри запросил сведения обо всех схожих нераскрытых убийствах за прошлые шесть месяцев, и сегодня к полудню на его… то есть, на их столе будет лежать большая часть сведений по ним. Пока они разговаривали о делах, выяснилось несколько важных вещей: Гидеон Рейнтри был хорошим копом, а коллеги уважали и любили его.
Хоуп позволила себе немного расслабиться. Несомненно, будь Рейнтри нечист на руку, другие знали или, по крайней мере, подозревали бы что-то неладное, выказывая недоверчивость, холодность или любопытство. За этим столом она не наблюдала ничего подобного. Прошлой ночью она испытывала сильную уверенность, что Рейнтри каким-то образом замешан в расследуемых им преступлениях. Теперь она уже не была столь уверена. Неужели она желала верить в его порядочность, потому что он был очарователен и красив настолько же, насколько раздражал? Она не хотела быть мелочной; не хотела походить на тех женщин, которые судили мужчин по их внешности и обдуманным словам, не заглядывая глубже в поисках истины. По внешнему виду Рейнтри невозможно было охарактеризовать его личность или узнать о нем достаточно, чтобы понять, не слишком ли болезненной окажется правда. По крайней мере, для нее.
В конце концов детективы закончили есть и отошли от стола, чтобы заняться работой. Хоуп и Рейнтри вышли вместе, ступив из ресторана в солнечное, теплое утро.
— Какие у нас планы? — спросила Хоуп, пока они направлялись к переполненной автостоянке. Ее каблуки стучали по асфальту, шаги Гидеона были медленнее, тверже и ритмичнее.
— Я хочу вернуться в квартиру и осмотреться. Может быть, ты займешься организацией техдокументации, пока не начали поступать запрошенные мною файлы. Нужно напечатать опросы соседей. Еще пройдет день или два, прежде чем мы получим отчет из лаборатории, но ты можешь позвонить им и попытаться поторопить.
Хоуп постаралась — с огромным усилием — не вспылить.
— Я не твой секретарь, Рейнтри.
— Я этого и не утверждал.
— Ты хочешь, чтобы я возилась с документами, пока сам будешь заниматься расследованием.