— А зачем? Такое излучение на людей уже тысяч пять или шесть лет не действуют. Древние, еще во время войны, немного изменили генотип, стали не восприимчивы к подобному воздействию. Это, конечно же, не особо критично, но лучше все-таки человеку от таких воздействий быть защищенным.
— А я…
— А ты нет.
В голове присутствие неслабой дозы алкоголя уже ощущалось. Поэтому опустошать еще один бокал я не стал, но отхлебнул прилично. На ватных ногах подошел к креслу, сел в него.
— И что это значит?
Она повернулась ко мне, загадочно улыбнулась. Подошла к столу, наполнила бокал — оказывается, она уже успела его выпить, я и не заметил — когда. Снова посмотрела на меня, сделала еще один глоток, поставила бокал на стол, встала напротив и неожиданно спросила.
— Ты не желаешь сбросить стресс? — при этом так многозначительно посмотрела на меня.
Кх-х…?! Я подавился ликером. Что? Я, конечно, понимаю, что девицы у них тут без комплексов, но не настолько же… Вот и Лиина так же… Хм, мы хоть с ней и разошлись без обязательств, но как-то совестно. Не навсегда вроде же разошлись-то. Да еще и само предложение в такой, протокольной, форме поставлено, осталось только табличку с галочками к нему присовокупить для полного совпадения. Вот если бы она это по-другому как-нибудь сказала.
Я покачал головой.
— Ну, как хочешь.
Она повернулась и, грациозно покачивая бедрами, двинулась в сторону выхода. Я смотрел ей в след и ругал себя самыми распоследними словами… А все-таки фигурка у нее — высший класс! Да и личико очень приятное, голос тоже густой, нежный, грудь хоть и не видел, но самое то, как мне кажется. Да и женщины у меня не было давненько… Эх-хэ-х… Все зло от баб.
— Ива?
Она остановилась, медленно обернулась ко мне, на губах у нее была победная улыбка.
— Твое предложение еще в силе?
Она обозначила кивок.
— Тогда подожди меня…
Луна. Малая луна, точнее астероид, длиной шестьсот пятьдесят три километра и двести семьдесят восемь в самом широком месте, имел форму неправильного геоида, потому что в обращенной к планете ее части была стокилометровая впадина, переходящая в систему пещер под поверхностью. Пещер, судя по всему, совсем не маленьких. Судя по показаниям сканеров, центральный створ был в поперечнике никак не меньше пяти, а кое-где и восьми километров, причём тянулся в недра небесного тела. Вообще эта пещера больше походила на туннель, и чем глубже под поверхностью я оказывался, тем чаще встречались гладко обработанные стены, какие-то площадки, приспособления для крепления громоздкого оборудования… Надо полагать — временных складов и отвалов.
Скиф передвигался по его центру медленно, насколько это возможно для космического корабля. Искин методично обшаривал сенсорами все пространство и уже давно выстроил подробную карту туннеля вместе с конечной каверной, но ускоряться не спешил. И я с ним в этом был полностью солидарен. Мало ли! А вдруг там, в каверне этой, малая батарея ПКО установлена, тогда достанется кораблю, места для маневра-то здесь нет. Ну ладно — малая, она вреда причинить Скифу не в состоянии, не по его это броне. А если большая? Вот тут-то вся проблема, как говорится, потому что ни малую, ни большую батарею в таких условиях однозначно разглядеть-распознать просто невозможно. Предположить — да, но не более. Эти толстые многокилометровые каменные стены все очень надежно экранируют… А вот меня, если что, и если там, конечно, вообще что-то есть, уже давно засекли и ведут. И никуда от этого не деться — издержки производства, если можно так выразиться.
Я оторвался от раздумий, повторно провел калибровку на сенсорах управления. Сейчас весь экипаж в полной боевой готовности, в том числе и пассажиры. Весь экипаж… Я улыбнулся сам себе: целых два человека — я и Лиис, обалдеть как много. Он при этом сидит в десантном отсеке, я в рубке. По идее, его место тоже здесь… Но мне привычнее находиться здесь одному. Точнее — не так: я не против кратковременных гостей и посещений, но вот второго постоянного рабочего места в длительном перелете мне здесь не надо. Да и ему в десантном отсеке привычнее, все-таки прямо соответствует основной специальности.
Корабль уже подходил к выходу из туннеля, а что там — фиг его знает.