— Обижаешь! — улыбнулся он, — помню, что никому ни слова.

Ну, тогда ладно. А то иначе бы завтра в засаду идти бы уже и смысла не было. Девчонки сказали бы своим подругам про засаду на маньяка, те — своим, а к вечеру уже весь город бы обсуждал, как комсомольцы в засадах сидят по ночам.

Уроки прошли как обычно. Подготовка к экзаменам шла полным ходом. Мы снова разбирали экзаменационные билеты, подробно расписывая их в тетрадях. Еще буквально неделя, и все билеты будут разобраны, останется только повторять.

Пока сидел на русском языке, слушая хорошо знакомый материал, начал продумывать основные шаги по ремонту комнаты наверху. Неожиданно вспомнил, как мы забирали кроватку у деда Ариста, и как тот возился с какими-то досками во дворе. Вспомнил, как добротно у него дома сделана лестница, причем явно вручную. Решил, что надо забежать к нему посоветоваться, где можно взять недорого инструменты и где лучше стройматериалы поискать. Что-то подсказывает мне, что он должен быть неплохо осведомлен по этим вопросам.

После уроков забежал также в подвал к Аркадию Наумовичу, договорился о тренировках по стрельбе. Пора уже потихоньку основы для будущей службы в армии закладывать. Хотелось бы в нормальные войска попасть. Буду хорошо стрелять, в стройбат уже точно не пошлют. Хотя… Это я пытаюсь с позиции здравого смысла рассуждать, а любая армия и здравый смысл плохо совместимы. Если вспомнить все истории, что мне знакомые офицеры под водочку рассказывали, то армия — это удивительное место, где возможно абсолютно все. В ней сбываются мечты полковников и генералов, а также сноровистых прапорщиков. А все остальные выживают в зависимости от того, какие мечты были у вышеперечисленных. Если более-менее нормальные, то жить можно. А вот если нет…

Поднявшись в вестибюль, встретил Славку с Мишкой. Предупредил Славку, что у меня еще есть дела, и что домой я пока не иду. Договорились с ним снова сегодня ночевать у Эммы на чердаке в засаде.

— А Тимур где? — спросил Мишку. — Вы сегодня будете дежурить ночью?

— Дежурить будем, — кивнул Мишка, — а Тимур вон идет.

Он показал рукой в сторону лестницы. По ней спускался Тимур, держа в каждой руке по стулу со сломанными спинками. Мрачно взглянув на нас, он потащил их куда-то в подвал.

Похоже, директор времени не теряет, — подумал я, — уже успел припахать Полянского по полной программе на благо школы. Хотя для Тимура это неплохо — будет знать на будущее цену минутной слабости.

— Хорошо, — сказал Мишке, — тогда удачи вам в засаде… и нам тоже!

Мы с друзьями попрощались, и я рванул в сторону дома деда Ариста. Пробегая мимо гастронома, столкнулся с выходящим оттуда Иваном Николаевым. В руках он держал авоську, в которой видна была бутылка кефира, батон и сверток, похоже, что с колбасой. Видимо, обедает сегодня на работе, — подумал я.

— Привет, Иван, — поздоровался, протягивая руку.

— Привет, Пашка, — пожал он мне руку в ответ, — куда бежишь?

— К деду Вероники хочу зайти, посоветоваться по поводу ремонта, — начал рассказывать я, — решил комнату на чердаке в нормальный вид привести, а то тесновато в доме, а так своя комната будет просторная.

— Молодец, — похвалил Иван, — это дело хорошее. И к деду Аристу правильно решил обратиться. Он мастер на все руки. Очень любит с деревом работать. Инструмента у него полно и посоветует всегда, как что лучше сделать.

— Ну отлично, значит правильно я догадался, — обрадованно ответил я.

— А что там с опросом владельцев собак? — вспомнил Иван наш разговор. — Ходил уже к кому-нибудь?

— Да, по всем адресам со Славкой прошли, — отрапортовал я, — в доме по Госпитальной никого не было, а вот по двум другим адресам переговорили с хозяевами. И, кстати, случаев убийства собак больше было. В доме на Ленина хозяйка рассказала, что такая же беда с собакой ее соседки приключилась, только та заявление не подавала.

— Да, жалобы не все подают, — кивнул Иван, — Обычное дело! Что-нибудь важное выяснили?