— А вот это ты сейчас зря, — изменился в лице Ваганович.

— Да пошёл ты! — прошипел Филимонов и выскочил из кабинета первого секретаря.

Святославль. Городское управление милиции.

Измученного изнурительными допросами Ахмада опять привели в допросную и оставили одного за столом. Но в этот раз следователь почему-то пока что не появлялся. Опять что-то придумали, гады, чтоб заставить меня признаться в том, чего не было, — с опаской подумал Ахмад и покосился на милиционера, стоявшего у входа в допросную, и с беспокойством поглядывающего куда-то в конец коридора. — Что же делать? Что же делать?.. — в отчаянии думал Ахмад. — Посадят же… Как пить дать, посадят! Как Поля это переживёт? Как она одна будет?

Вдруг где-то в коридоре послышались шаги и голоса. Милиционер у двери вытянулся и в допросную вошёл плотный седой мужчина в синей форме. Прокурорское начальство, — догадался Ахмад, — небось, решили показательный процесс устроить…

— Здравствуйте, Ахмад Нурланович, — сел прокурор за стол напротив Ахмада, внимательно присматриваясь к нему. — Первый заместитель прокурора Брянской области Красин. Как вы себя чувствуете?

— Нормально, — настороженно глядя на него, ответил Ахмад.

— Работники милиции не допускали по отношению к вам незаконных действий?

Взгляд Красина был внимательным и озабоченным. Ахмаду показалось, что все эти вопросы задаются прокурором не для проформы и у него в душе затеплилась надежда.

— Не предпринимали, если не считать того, что арестовали ни за что. Не виновен я в том, в чем пытаются меня обвинить.

— Мы во всём разберемся, — уверенно пообещал Красин и поднялся, — потерпите совсем немного, и скоро уже будете дома.

В коридоре собралась уже целая толпа из работников местной милиции. Когда Красин вышел из допросной и направился куда-то по коридору, они все послушно последовали за ним, испуганно переглядываясь между собой. Все это настолько не походило на предыдущее дни, когда милиционеры ходили по коридорам вальяжно и неспешно, с ощущением собственной значимости…

Ахмада вернули в камеру и больше не трогали, что само по себе уже было необычно, потому что все предыдущие дни его допрашивали по шестнадцать часов в сутки, специально выматывая. Надежда разгорелась в душе Ахмада ещё сильнее. Неужто прокурор не соврал? Не может же все это быть инсценировкой, устроенной для того, чтобы вначале его обнадежить, а потом сломать, сказав, что на самом деле надежды нет никакой? Он слышал, что и такие представления иногда в милиции устраивают…

Москва. Министерство автодорог РСФСР. Управление мостов и искусственных сооружений.

— Степан Михайлович, — подошла к Быстрову секретарь начальника управления Зоя Михайловна, — вас Варнава к себе вызывает. Я звонила, но вы куда-то выходили, наверное?

— Вызывает? Зачем? — удивился Быстров.

— Не знаю.

— Спасибо, иду! — поднялся он и направился к начальнику управления. Секретарь шла рядом.

Дела по отделу, вроде бы, в порядке, все по графику идет. Неужто кого-то из сотрудников поймали с перегаром?

— Разрешите? — заглянул Быстров в кабинет.