Иван сидел в мягком кресле из упругих ветвей, услужливо выращенном для него древом-домом в зале тысячи звезд. Сюда бессмертные эльфы обычно приходили, чтобы подумать о вечном или провести время в задушевной беседе за бокалом игристого эльфийского вина. Своды зала, сотканные из буйного переплетения ветвей, почти не пропускали света, что позволяло превратить день в ночь. По зеленому потолку, в полумраке казавшемуся синим, ползали тысячи светлячков, создавая впечатление у отдыхающих, что они парят в пространстве, летят сквозь эту звездную пыль. Напротив юноши, за столиком, заполненным эльфийскими яствами и напитками, в таком же кресле сидело небесное создание необыкновенной красоты, с нежностью глядящее на Ивана. На вид ей было лет шестнадцать и по эльфийским меркам, возможно, столько и было, но с точки зрения человека она разменяла уже не одну сотню лет.

— Мама, а какой был папа? — спросил Иван.

— Нежным. Очень нежным и страстным. — Аэрис прикрыла глаза, погружаясь в воспоминания. — Он никогда не обижал слабых, всегда готов был прийти на помощь…

Губы Ивана тронула недоверчивая улыбка. Нет, конечно, приятно было слышать такое о своем отце, но перед мысленным взором почему-то маячил образ графа Дракулы, золотые и серебряные кубки на парапетах фонтанов и головы врагов, торчащие на кольях вдоль дороги, ведущей в его родную темную Империю.

— А мне о нем вообще-то иначе рассказывали.

— Не верь! — решительно сказала Танцующая Кошка. — Да, он был немного жестковат со своими подданными, так это из-за любви к порядку. А как с ними еще иначе?

Деликатное покашливание за спиной Ивана прервало беседу. В зал вошел Хранитель Времени, глава клана Туманного Леса Ариман со своим сыном Эльваром.

— Что-то случилось, брат? — Аэрис поставила на стол недопитый бокал вина.

— Прошу прощения за то, что вмешался в беседу и нарушил ваше уединение, но… — Ариман замялся.

Иван тоже поставил свой бокал на стол, хмуро покосился на главу эльфийского клана. Отношения с дядей у него до сих пор были натянутые, причем не столько по вине Аримана, сколько из-за внутреннего неприятия императором этого эльфа. У него еще свежи были в памяти рассказы Варгула о роли эльфийских кланов в разгроме темной Империи, и не последнюю скрипку в этом деле играл клан Туманного Леса, возглавляемый его родственником.

Хранитель Времени взмахом руки заставил раздвинуться потолок, и в зал тысячи звезд хлынули потоки яркого солнечного света. Взгляд Аримана невольно затормозился на волосах племянника. Они уже не были иссиня-черными. Где-то цвет волос сменился на пепельно-серый, где-то они побелели и стали практически такими же, как волосы всех нормальных эльфов, но отдельные пряди продолжали сохранять первозданный черный цвет.

Аэрис, заметив, куда направлен взгляд брата, улыбнулась.

— Скоро он станет таким же, как и все мы. Мальчик был долго оторван от родины, но, несмотря на это, древо-дом приняло его.

— И сделало меня мелированным, — сердито буркнул Иван. — В зеркало смотреться тошно.

— Зато как красиво, — восторженно ухнул Эльвар. — Папа, а можно я тоже так выкрашусь?

— Ну да, — скептически хмыкнул Ариман. — Через пару дней твой двоюродный брат станет нормальным эльфом, а ты превратишься в чучело.

Хранитель Времени подошел к столу, вырастил из древа-дома себе и сыну по креслу.

— Не ершись, Ирван, — обратился он к племяннику, подсаживаясь к столу. — Я понимаю, что ты воспитывался у людей, наших законов и уклада жизни не знаешь, но я вижу, как в тебе просыпается чисто эльфийская кровь, причем не простая кровь, а королевская, кровь эльфа первого круга.

— А про императорскую кровь ты, дядя, не забыл? — напористо спросил Иван.

— Как же с тобой трудно, — удрученно вздохнул Ариман. — Собственно, об этом я и хотел с тобой поговорить. Послушай, Ирван, у меня к тебе большая просьба: старайся ни во что не вмешиваться, пока вокруг твоей персоны не уляжется шум. Твоему императорскому величеству, — язвительно усмехнулся глава эльфийского клана, — и так крупно повезло, что Маиали не выполнил мой приказ убить сразу так называемого представителя комиссии по защите прав человека. — Аэрис при этих словах зашипела, как рассерженная кошка, но Хранитель Времени даже не повернулся в ее сторону, продолжая сверлить взглядом племянника. — Да и я практически пошел на преступление, оставив тебя на свободе до суда большого круга Серебряного Тиса.