В знак подтверждения качок стукнул кулаком в свою ладонь. Феликс насмешливо улыбался.

— Да-а? И как же позволь спросить тебе удалось этого избежать? У тебя ведь тоже стерта память. Или нет? — издевательски осведомился он.

Болт набычился.

— При чем здесь память? Мы говорим о характере. О внутреннем стержне, что не позволил скиснуть и стать тряпкой.

— Все это результат соответствующей подготовки и только. Технарям из бригады тылового обеспечения не нужны такие навыки, а солдатам жизненно необходимы, чтобы не спятить после множества смертей. Отсюда и разница. Повышенная стрессоустойчивость и спецподготовка, вшитая на уровне подсознания. Вот и все, — заявил Феликс.

Они заспорили. Хотя нет, спором это назвать нельзя, оба выражали одну и ту же мысль, только с разных ракурсов. Основной посыл: боевая часть экипажа оказалась лучше подготовлена к необычной атаке чужих и потому смогла сохранить остатки прошлых навыков.

Под конец оба уже не сдерживались, замелькали выражения из разряда: дебил, ни хрена ты не понимаешь! Сам дебил, иди рожай выкормыша крысиной отрыжки!

Причем обычно сдержанный Феликс показал себя неплохим виртуозом в плане ругательств, заставив на короткий миг потерять дар речи даже привычному ко всему здоровяку.

Воспользовавшись паузой, я быстро сказал:

— Жаль прерывать вашу высокоинтеллектуальную беседу, но не пора ли идти дальше? Не знаю, как вы, а я уже хочу есть.

Как и подозревал, упоминание о еде сыграло положительную роль. Болт моментально заткнулся, погладив себя по животу.

— Да, пожрать не помешает.

Феликс согласно кивнул. Хотя скаут был близок к победе, он предпочел не развивать дальнейший успех, удовлетворившись чувством собственного морального превосходства.

С подозрением покосившись на самодовольную физиономию «дрыща и хлюпика», и нутром почуявший пусть и формальный, но проигрыш, Болт открыл рот, собираясь начать новый рануд, но я ему этого не позволил:

— Мне кажется или там видна таверна?

Пробурчав нечто невыразительно вроде: и чего зря стараться дураков учить, Болт широкого зашагал вниз по склону.

На оживленном перекрестке четырех грунтовых дорог, утоптанных до состояния гранитных плит, расположилось небольшое заведение, состоящее из наспех сколоченной будки, большой, как грузовой контейнер среднего класса, и четырех длинных навесов.

Под навесами стояли такие же длинные, как тенты над головой, грубо сколоченные из плохо обработанных досок столы и лавки. Позади виднелась кухня, откуда прилетали аппетитные ароматы жарящегося мяса и чего-то напоминающего хмель.

В стороне от таверны находился уже знакомый принимающий терминал — здоровая темно-серая бандура с сенсорными панелями черных квадратов и выезжающих лотков.

К терминалу выстроилась приличная очередь. Сборщики корений, ягод и трав с плетенными корзинами за спиной. Охотники с добычей чего-то кровавого и жутко воняющего, подвешенного на обструганных жерди. Работники с полей, отработавших утреннюю смену и ждущих от системы заработанную пайку.