— Ты чего? — Я вообще не мог сообразить, что с ней происходит. Десять минут назад, в номере, она была совершенно спокойна. Зная, что планируется убийство. А сейчас ее просто колотит.

— Ненавижу этих тварей. — Ответила она, стуча зубами.

— Да ладно…

— Ты — какое-то чудо природы. Почему они не сводят тебя с ума? Сейчас даже браслета нет на тебе, и по хрену. Может, их долбанное воздействие просто вытекает сквозь тебя?

Марина нервно засмеялась. Ее смех был похож на настоящую истерику. И вдруг я подумал. А если попробовать от обратного. Если она права. Их чудесные эмоции проходят сквозь меня. Цепляют несильно. Но я ведь могу попытаться развернуть поток этих эмоций в обратную сторону. Правда, не знаю, как. Но попробовать…

Я закрыл глаза и сосредоточился на ощущении бешенства, которое собиралось где-то в районе груди комком. Представил, будто это реально комок. Клубок. Осязаемый шар. Предмет, который могу взять в руки. Мяч. Точно! Баскетбольный мяч. И вот я его беру в руки и кидаю. В корзину. А корзина — администратор.

— Это что за гостиница, в которой мимо моих окон пролетают какие-то непонятные тела⁈ И орут еще. Я был занят важным делом…

— Слышишь… Да пошёл ты к черту, мразь Аристократическая! — Выдала вдруг администратор, которая тормозила нас своим присутствием.

Охренели все. В первую очередь — Аристократ. Он даже немного отпрянул в сторону. Но девицу понесло. Злость, которая была отправлена мной, похоже, попала в цель. Буквально через минуту девка схватила с ресепшена какие-то причиндалы и швырнула их Аристократу в лицо. Тот охренел еще больше, но уже не стал выяснять, какого черта происходит.

Прямо посреди холла начал закручиваться маленький смерч. Даже дураку было понятно, очень быстро из маленького смерч станет огромным. Сработала та самая волшебная магия. Теперь бешенство не просто распространяется вокруг, оно обрело свою настоящую форму. Потому что девка продолжала орать на Аристократа, и вообще не приходила в состояние адекватности. Гости кинулись врассыпную. Теперь суета началась и внутри гостиницы, а не только снаружи.

— Идём. — Я толкнул дверь и потянул Марину за собой.

Выскочили на улицу, потом, не оглядываясь на собравшуюся чуть в стороне толпу, которая на разные голоса требовала вызвать скорую, полицию и черт ещё знает кого, подошли к тачке. Марина прыгнула за руль, я — на пассажирское. Выезжала она с парковки медленно, не торопясь. Сорвись машина с места резко, это могло привлечь внимание.

До самого дома ехали молча. Вошли в дом тоже молча. Рыжая скрылась в комнате, собираясь переодеться. Почти сразу я услышал звук льющейся в ду́ше воды. Снял обувь, футболку, джинсы. Все это происходило по ходу движения от гостинной до ванной. В голове по-прежнему было пусто, но зато внутри росло дикое желание. Это не возбуждение, не маниакальная страсть после убийства. Мне просто очень важно было в этот момент почувствовать себя живым. Ей, видимо, тоже.

Поэтому, когда я забрался в душ и, взяв рыжые волосы в руку, надавил слегка, она не сопротивлялась. Даже, пожалуй, отозвалась с удовольствием.

Ни разу после того дня мы не говорили о моменте в ду́ше. Не вспоминали. Это был лишь эпизод, когда сложилось именно так. Секс, который с одной стороны ничего не значил, с другой — значил слишком много. Но мы его забыли насовсем. Обоюдное решение маленькой стаи.