Але вдруг показалось, что в постоянной улыбке психолога, ее регулярных кивках болванчика и вообще в манере держаться есть нечто клоунское. Какой-то балаган, подумала она. Просто какой-то тошнотворный балаган.

— Испытываете ли вы навязчивое желание прикасаться к животным, ласкать их? Предпочитаете ли их людям?

— Да перестаньте уже! — выкрикнула Аля. Она вскочила со стула и бросилась к двери. — Кто вам дал право издеваться?! Почему вы… — она задохнулась слезами.

— Угу, — снова что-то пометила в блокноте Марианна Андреевна, — будете убегать от проблем или все же попытаетесь честно ответить? — поинтересовалась она, по-прежнему мило улыбаясь.

Аля вылетела из кабинета и едва не врезалась в Виолетку.

— Ты чего с ума сходишь! — зашипела та, но Аля схватила ее за руку и с силой потащила по коридору. Слезы текли по щекам, но она даже не думала их утирать. Ей казалось, что главное — убежать подальше от этого мерзкого кабинета…

Под вечер Марта собрала весь сектор, закрыла входные двери и потребовала отключить оба телефона. Девчонки поначалу расселись по своим местам, но Марта сказала, что надо бы в какое-то подобие полукруга. Долго переставляли стулья.

— Стоит кое-что пояснить, — начала Марта, когда сектор все же расселся. — У нас возникла проблема, суть которой вам утром уже изложили. Есть правила, и есть их нарушение. Есть человек, и есть подразделение, на которое тоже ложится ответственность.

— А при чем тут подразделение? — спросила Наташка. — Что за дикость?

Марта покачала головой.

— Не дикость, а дисциплина. Поскольку мы, — она спародировала тон Варвары, — помогли сформировать «вызовы корпоративной культуре», то должны все пострадать.

— Нам теперь что, придется пройти через психотест? — услышала Аля голос Любки Баранович.

— Да, — признала Марта, — и премию тоже высчитают. Варвара уже служебку наверх написала.

Тут поднялся гвалт. Кричали, требовали составить коллективное письмо и сходить поговорить с Самербековым. Кто-то предлагал выступить от имени сектора с осуждением истории с медведями. Любка уверяла, что следует наказать только того, кто виноват. Ее поддержали и другие. Они даже в какой-то момент стали выступать по очереди.

— Аля, ты, конечно, извини, — говорила Дарьяна, — но притаскивать эти вещи сюда… Я не знаю, кем это надо быть.

— Вот-вот, — Сашка Васильева вещала, нарочно смотря в сторону, — и себя подставила, и весь сектор теперь будут гнобить. Ты о чем думала, манька?

Але хотелось куда-нибудь заползти и сдохнуть. А девчонки все продолжали и продолжали. Сволочь Светка вообще принялась вспоминать какие-то опоздания, неумение общаться с коллегами, стала утверждать, что, уходя, Аля никогда не выключает офисную технику…

Светку никто и не думал одергивать. А промолчала только Марта. Не меняя позы и сосредоточенного выражения лица, она выслушала все, что нес сектор. Иногда принималась оглаживать блузу, хотя никакой нужды в этом не было, пару раз начинала массировать двумя пальцами висок. Но — нет, сама не сказала ни слова. В конце разбора она ушла за свою «висюлечную» шторку, а вернулась уже с отпечатанным бланком заявления.

Але оставалось только поставить подпись.