– Придем – сам узнаешь.

Г-образный тупик меж тем остался позади, и троица свернула налево.

Монументальное сооружение, занимающее центр площади, оказалось храмом, как Стас и предполагал. Николай отворил тяжелую резную дверь и мотнул головой, приглашая зайти. Изнутри потянуло мягко обволакивающим ноздри запахом ладана. Оштукатуренные стены первого этажа и потолок были украшены росписями, не слишком искусными, но сделанными явно с душой и большим старанием. Сюжет их вращался по большей части вокруг батальных сцен. Одна фреска изображала богатыря верхом на могучем коне, крушащего супостатов пудовой палицей. На другой – кисть художника запечатлела отпевание убиенных русских витязей. Третья повествовала о воздаянии по заслугам пленным басурманам. И далее в том же духе. При этом автор явно не чурался кровавых подробностей и не особо стремился следовать церковным канонам. Красные тона превалировали в общей палитре, струясь из отрубленных голов и конечностей. У центральной стены размещался небольшой иконостас, заполненный сплошь новоделом. Наиболее интересный экземпляр демонстрировал прихожанам лик святого-воина. Ошибиться в том, что с иконы на паству взирает именно воин, а не какой-нибудь бесполезный великомученик, не представлялось возможным. Суровое лицо, обрамленное седой бородою и искрящимся нимбом, хранило печать военной мудрости, багровая мантия собиралась в складки на могучих плечах, а руки сжимали АК, расписанный золотом. Судя по тому, что эта икона занимала центральное место в храме, запечатлен на ней был не кто иной, как Илья Муромец. Об этом свидетельствовал и текст молитвы, выведенный на стене чуть выше иконостаса. Молитва была весьма длинная, да к тому же еще и на церковнославянском. Стас пробежал глазами по диагонали, выхватив из середины текста довольно любопытный фрагмент: «…да познаем согрешения наша и покаемся во гресех наших и восприимем силу духовную, да и крепость телесную обрящем, еже и в привременном веке возмощи нам житие свое исправите и Русь Святую возродити…» Но в суть вникнуть не успел, будучи препровожден через молельный зал к ведущей наверх лестнице.

Преодолев вместе с конвоирами три пролета, Стас обнаружил, что здание храма имеет и второе назначение. Верхний этаж был явно жилым. Об этом свидетельствовало все, от чистых ковровых дорожек на полу до разливающегося по коридору запаха еды.

– Стоять, – скомандовал Николай возле предпоследней двери, обошел подконвойного и постучал.

– Заходи, – прогудел в ответ мощный командный голос.

Николай открыл дверь, шагнул в комнату и подал Стасу знак входить, продублированный сзади тычком приклада для лучшего усвоения.

Убранством комната напоминала рабочий кабинет, богато обставленный и хорошо освещенный. Слева на улицу выходили три окна, обрамленные парчовыми шторами. По правой стене стояли несколько книжных шкафов, забитых до отказа. На полу возле двери, собранные в высокие стопки, также лежали фолианты. О храме, расположенном прямо под ногами, напоминала лишь одна иконка, скромно приютившаяся в уголочке у окна. Основную же площадь кабинета занимал огромный, прямо-таки монументальный стол. Он тянулся от центра комнаты и заканчивался возле дальней стены, образуя букву «Т» с «ножкой», окруженной многочисленными стульями, на одном из которых вполоборота к двери восседал Коллекционер, а за «перекладиной», поглаживая роскошную седую бороду, развалился в массивном кресле мужик весьма солидных габаритов. Прямо перед ним стоял поднос с тремя источающими божественный аромат блюдами и хрустальным графином. В правой руке здоровяк сжимал вилку с нанизанным куском жареного мяса, часть которого уже активно пережевывал.

– Поклонись отцу настоятелю, – шепнул Николай.

Стас вежливо кивнул богатырю, рассудив, что падать ниц пока что рановато.

– Ну, – осклабился отец Фома, – рассказывай, кто таков, что в наших краях делаешь.

– Да он… – взял было слово Коллекционер, но тут же замолчал, увидев здоровенную ладонь у себя перед носом.

– Обожди, – прогудел Фома. – Тебя я уже слышал. Пускай сам говорит.

– Охотно расскажу, – выразил Стас готовность к сотрудничеству. – Мне скрывать нечего. Зовут меня Станислав. Можно просто Стас. Я наемник. В края ваши попал транзитом. Мне вообще-то в Арзамас нужно.

– Продолжай-продолжай, – кивнул Фома и стянул зубами кусок с вилки.

– А чего продолжать-то?

– Ну, расскажи, какие дела у тебя в Арзамасе.

– С Хромым мне встретиться надо, – выпалил Стас, чем заставил Коллекционера вдохнуть поглубже. – Работенку одну хочу обсудить.

– С Хромым? Слышь, Кол? – обратился отец настоятель к охотнику и мотнул головой в сторону допрашиваемого. – Конкурент твой.

– Да ну что вы? – осторожно возразил Стас и мило улыбнулся. – Какой же я конкурент? Так, по мелочи. До Кола мне высоковато.