— Могу я присесть?

Он сделал шаг по комнате. Из мебели здесь была кровать и два стула, в остальном комната была пуста. Ее изначального предназначения Карла не смогла угадать. Людовико хромал, хотя и не из желания вызвать в ней сострадание. Он не собирается выполнять ее просьбы, поняла она. Карла вспомнила, что Матиас советовал ей не вступать в бой с инквизитором. Она кивнула, и Людовико сел.

— Я сожалею о создавшемся положении, — произнес Людовико. — Но ты должна понять, что я придерживаюсь определенного плана действий и не собираюсь ничего изменять. Некоторые части моего плана касаются тебя, некоторые — нет.

— А что с Тангейзером?

— Его обиталище не такое роскошное, но обращаются с ним хорошо. Твои товарищи смогут выйти из этого испытания, нисколько не пострадав. Частично это зависит от них самих, частично от тебя.

— Так, значит, ты пришел угрожать жизням тех, кого я люблю?

— Я пришел пролить свет на природу некоторых вещей. Что именно произойдет дальше, зависит от тех ролей, какие все мы играем.

— Моя роль все еще требует, чтобы я сделалась твоей любовницей? Твоей женой?

— Я молюсь об этом, как, я уверен, и ты.

В ответ она просто промолчала.

Он сказал:

— Я уверен, это воля Божья, чтобы мы были вместе. Я всегда был уверен в этом.

— Ты считаешь, будто бы имеешь право говорить от лица Господа, так делают многие, кто обручился со злом. Я бы предпочла, чтобы ты говорил о собственных желаниях и устремлениях.

— Мое желание — сделать тебя счастливой. Я знаю, ты смотришь на меня с ненавистью в данный момент и воспринимаешь мое предложение с отвращением. Но со временем ты сама поймешь, что твое счастье неотделимо от моего.

— Значит, ты считаешь, будто можешь говорить и от моего лица.

— Язвительность не идет тебе и никому не принесет пользы.

Гнев тяжелым камнем ударил ее в грудь.

— Язвительность?

Людовико заморгал.

— Ты хотя бы представляешь, как сильно я тебя презираю?