Голову не покидало признание Марата. Если он настолько болен, а эскулапы ничего не делают, значит, так распорядился босс. Вот только разве ему выгодно держать главного гения компании в состоянии овоща? Или пытались привести в чувство, но ничего не вышло? Тогда почему не скажет нам с Русланом? Я уверена, если бы он знал, давно бы предпринял попытку исчезнуть отсюда, прихватив брата! И, возможно, меня, тут уж как настроение у лысого взыграет. Ладно, я преувеличиваю, он не предаст, хоть и выглядит порой так, что мечтает лично расправиться над бедной Никой. Но другому точно не позволит, если это будет в его силах. Все сам, все сам.

Как ни старалась еще в лифте, а после и с Марго, подслушать мысли не получалось. Хотя, Марат же не успел мне толком объяснить, как это работает, вдруг они должны быть направлены исключительно на меня, и лишь в таком случае я «поймаю волну». Чувствую себя младенцем, который очень хочет научиться всему и сразу, но пока выходит только пускать пузыри и прудить в пеленки.

Когда женщина, наконец, остановилась, сделав выбор в пользу узкого красного платья в пол, настало время макияжа. Я-то наивно полагала, что меня просто посадят на высокий стульчик, возьму краски и кисточки и, как художник, разрисуют личико в угоду вкусу, не моему, разумеется. Не тут-то было!

– Итак, давай посмотрим. Глазки у нас редкие, карие, значит, подойдут темные тени. Правильно? – вопрос, не требующий ответа, поэтому я промолчала. – А вот губы выделять не будем, без обид, но они и так довольно полные, это сейчас не модно.

Надо же, а в моем веке такие пельмешки себе накачивали, что говорить не могли! Дивясь изменчивости мира, я послушно прошла к зеркалу.

– Пей, дорогая.

На ладони лежала кислотно-розовая таблетка.

– Спасибо, я не голодна.

Искренний смех заставил почесать макушку.

– Вероника, это не еда. Пилюля превратит тебя в красавицу, – пауза, – я надеюсь.

Пожав плечами, все равно не переспорю, заглотила предложенное. Чему удивляться, если кампания занимается производством лекарств.

Лицо защипало. Я потерла ладонями, надеясь избавиться от зуда, тут же получив окрик:

– Ты что, не трогай!

– В смысле?

Марго закатила глаза и вместо ответа указала пальцем на отражение. Там все еще была я, но уже с полностью готовой хоть для приема у президента физиономией: с нежно-бежевыми губами, темными, почти черными, веками, румянцем… Никогда себя такой не видела. И, если откровенно, не горела желанием.

– Надо же, с первого раза попали! – имиджмейкер хлопала в ладоши и радовалась, будто выиграла конкурс красоты.

– Это все, я надеюсь?

– Да, не зря Игорь Валентинович предупреждал меня, что ты остра на язык. Все! Волосы, думаю, оставим, они неплохо смотрятся.

– Спасибо!

– Надо же, додумалась, – проворчала Марго, но в ответ улыбнулась вполне по-человечески. – Пожалуйста!