Металлический скрип дверей неприятно режет слух, а поток солнечного света, ворвавшийся в темную каморку, дезориентирует. Импульсивно прищуриваюсь, а когда открываю глаза, то меня ослепляет внезапная вспышка.

Что?..

Тут же на лицо ложится тень, позволяя мне немного прийти в себя. Сквозь пелену слез различаю фигуру Марка впереди. Он заслоняет нас своей широкой спиной, расставляет руки, будто отгоняя кого-то. Потом подает знаки в сторону машины, что стоит неподалеку. И оттуда выбегает Андрей, направляясь к нам.

Глаза щиплет от очередных вспышек, но все-таки я сканирую площадку вокруг. Вижу две группы журналистов. Несмотря на мероприятия службы охраны, они все-таки просочились к нам. Их не так много, но на шум и суету с главного входа несутся еще команды. «Опоздавшие» на ходу готовят камеры и фотоаппараты.

Ян напряжен и зол, потому что в очередной раз все идет не по плану. Он обнимает меня крепко, вынуждая впечататься головой в его стальную грудь. И широкими шагами идет мимо журналистов. В какой-то момент кажется, что даже сквозь них. Левицкий движется прямо как танк. Но при этом оберегает меня от случайных толчков или ударов.

— Вам удалось сохранить беременность вопреки всему? — летит в меня вопрос откуда-то сбоку.

— Мы предлагаем вам разворот в субботнем номере, — приманивает голос с другой стороны. — О вашей чистой истории любви мир должен знать в деталях.

Путаюсь в ногах, с трудом успевая за Яном, но он фиксирует меня, не позволяя упасть. Я тем временем анализирую вопросы прессы.

О какой чистой любви они говорят? А как же скандальное разоблачение инцеста? Грязное белье Левицких? Женатый изменщик Ян и его распутная сестра?

Не такого приема я ждала. Опасалась худшего, а теперь совершенно не понимаю, что происходит вокруг.

— Современные Ромео и Джульетта. Вдвоем против всего мира, — пафосно начитывает текст на камеру очередная журналистка. — Сегодня мы, наконец, увидим таинственную Доминику, — делает рывок к нам, но Ян мастерски прикрывает меня.

Не замечаю, как мы оказываемся вплотную к машине. Левицкий усаживает меня в салон, придерживая голову. Залетает следом — и дверцу захлопывает буквально перед носом одного из папарацци.

— Это что было вообще? — на выдохе выпаливаю я, впиваясь взглядом в окно.

Журналисты продолжают снимать и фотографировать нашу отъезжающую машину. Словно стремятся откусить хоть какой-то кусочек информации. Как акулы, почуявшие запах крови, они сходят с ума.

— Вадим помог, — с грудным рычанием отвечает Ян и набирает какой-то номер. — Все хорошо, ёжик, дай мне минутку.

Как только происходит соединение, Ян четко и быстро, чтобы не забыть, проговаривает названия служб новостей, которые подкараулили нас у клиники.

— Понял. Всех знаю. Содержание и качество материала проконтролирую, — слышится из динамика довольный голос Шторма. — Отлично.

— Вадим, я же просил. Без Мики! — рявкает на друга.

— Процесс необратимый. Механизм запущен, и его не остановить. Пока шумиха не уляжется, за вами будут бегать папарацци. Всех я не перебью, образно говоря. Но сюжеты выйдут такими, как нам надо. В этом можешь быть уверен, — успокаивает Вадим, но получается плохо.

Ян кипит, переживая обо мне, и я беру его под локоть. Подвигаюсь, укладываю голову на его плечо. Получаю легкий поцелуй в макушку.