- Милая, перестань… с ним всё будет хорошо. Материнское сердце так чувствует, а оно никогда не врёт, тебе ли не знать, - взмолилась Марина Алексеевна, видя моё состояние. 

Я перевела на свекровь невидящий взгляд. Как-то совсем не получалось в этот момент верить её шестому чувству.    

- Где-то должна быть старая записная книжка… ну, такая… помните, с видами Петербурга? - выдохнула я и начала в который раз перебирать вещи на столе. Дурацкого молескина как назло нигде не было!     

- А что там в ней? - уточнила Марина Алексеевна, помогая мне отыскать чёртову книжицу.   

- Там контакты… ну, те, которые мы уже не поддерживаем. Наши старые знакомые… с ними мы не общаемся. Может, они что-то знают?     

Уронив на пол небольшую вазочку, которая, соприкоснувшись с ламинатом, разбилась вдребезги, я бросила перерывать книги, блокноты, в которых иногда что-то рисовала, и всякую мелочёвку, что попадалась под руку, и метнулась к сейфу.     

Комбинация из четырёх цифр, которые ввела на кодовом замке, не подошла… Наверное, я ввела что-то не то. Я принялась раз за разом нажимать кнопки - один, девять, четыре, пять. Мужу нравилась дата окончания Великой отечественной. Он шутил, что так ни один фашист не пройдёт. И вновь один, девять, четыре, пять… Ничего. Но я не могла ошибаться! Это был правильный код. Не мог же муж изменить его, не уведомив меня? Там ведь были не только его документы, но и мои.     

- Марина Алексеевна, - обратилась я к стоящей рядом свекрови, которая наблюдала за моими бесплодными попытками открыть чёртов сейф, - Ян ничего вам не говорил о том, что собирается сменить шифр?     

Она помотала головой, а я нахмурилась. Всё это мне совершенно не нравилось. Как будто во мгновение ока попала в параллельную реальность, но пока даже думать боялась о том, что все эти опоздания со стороны Яна, смена кода на сейфе - это что-то глобальное.    

- Я не знаю, что тебе сказать, - вдруг проговорила свекровь и посмотрела на меня так, что у меня в лёгких воздух закончился.    

Так, Арина… давай уже возьми себя в руки и мысли здраво. Очевидно, у Сереброва просто что-то случилось на работе, поэтому он и не берёт трубку. Даже если из офиса он уехал - мог отправиться на объект. А возможности самому позвонить и предупредить у него не было.    

Сейф же… ну просто решил сменить код, вот и всё. А сказать забыл. Прикусив нижнюю губу, я набрала на замке тот же шифр, что Ян устанавливал в номерах отелей, где мы отдыхали. Ноль, три, один, два. И вдруг - это сработало!     

- Напомните мне высказать Сереброву всё, что я думаю по этому поводу, - сказала я Марине Алексеевне и принялась копаться в бумагах.     

Мои старые эскизы тоже были здесь, но сейчас я просто отбросила их прочь и продолжила свои поиски. Кажется, старой записной книжки здесь не было, зато обнаружилось то, чего я никак не ожидала увидеть - несколько пухлых пачек с купюрами в долларовом эквиваленте. Чёрт… об этих суммах я не знала тоже. Или это те самые деньги на строительство дачи, полученные за крупный проект?    

Я перебрала документы дважды, но записную книжку не нашла. Зато взгляд зацепился за логотип медицинского центра на каком-то договоре, упакованном в прозрачный файл. «Клиника репродуктологии и генетики «Илифия»» - значилось на титульном листе.     

Я вытащила договор и быстро пробежала его глазами, не понимая, о чём идёт речь. Какие-то цифры, потом предмет договора… И если верить тому, что я читала, мой муж сдал свой биоматериал, а именно - семенную жидкость.      

- Что там? Что-то случилось? - забеспокоилась свекровь, видимо, заметив, как я побледнела.

Я и сама чувствовала физически, как кровь отлила от лица. Ума не могла приложить, для чего Ян это сделал… Или - для кого?    

- Пока не знаю, - выдохнула в ответ.

Захлопнув дверцу сейфа, прихватила документы с собой и пошла в нашу спальню.