Под «говоруньей» мы понимаем нашу заведующую отдела кадров – Наталью Комарову. Человек-зажигалка, легкая на улыбку и доброе слово. Вот и сейчас она подходит к парню с синтезатором и отбирает микрофон. Черное платье с оборочками подчеркивает заманчивые выпуклости. Симпатичная полненькая женщина в возрастной поре больше двадцати, но меньше пятидесяти, поправляет широкополую шляпу на седом парике и выходит в центр площадки.

Как ни странно, но её смайлик смеётся. Она радуется сегодняшнему поводу для корпоративной пьянки.

– Дорогие коллеги, друзья! Я рада приветствовать вас на нашей корпоративной встрече. Так получилось, что он совпал с Хэллоуином, потому и решили устроить костюмированный праздник. Я вижу, что у наших сотрудников всё хорошо с фантазией, и все сумели отличиться. Костюм у каждого хорош, хоть всех собирай и посылай сниматься в фильм ужасов. Но, ужасы ужасами, а о наших итогах за три квартала сейчас расскажет генеральный директор. Давай поприветствуем его бурными и продолжительными аплодисментами, – она передает микрофон вышедшему мужчине.

Генеральный директор Николай Андреевич Кондаренко, бывший военный потерявший большую часть волос, берет микрофон и звучным голосом начинает толкать приветственную речь. Если вы слышали речь президента за пять минут до начала Нового года, то можете составить себе представление о выступлении директора. Правда, на этот раз речь оказалась короткой. Он поблагодарил всех собравшихся за присутствие, вкратце описал успехи и пожурил за промахи. И как всегда в финале громко – пафосное:

– В следующем квартале нам нужно поднапрячься, чтобы выйти на новый уровень. Я верю, что мы сможем и осуществим! Ведь всегда приоритетом нашей команды являются сотрудники, а только потом прибыль. Так что следим за техникой безопасности и не суем части тела в работающие механизмы. Ведь все активы, техника и продукция не стоят одной человеческой жизни! Даже в праздник Хэллоуина. Приятного отдыха!

– Ну да, а как людей выгонять за мелочи, так это в счет не идет, – шипит Фредди Крюгер, а вне праздника Кирилл Стеклов.

– Что, у вас снова человека уволили? – спрашивает Гарик, пока разливает по рюмкам водку.

– Ага, завцехом заставил старших смен писать служебные записки. В общем, сожрал Женьку, за то, что тот не боялся показывать косяки и говорить о них в лицо.

Мы сочувственно киваем головами. Увы, такая политика предприятия, что с микрофоном говорится одно, а без микрофона делается другое.

Девчата предпочли вино, поэтому красная струйка щедро плещет в бокалы. И в этот момент я замечаю Оксану. Сердце екает так сильно, что дергается рука и несколько капель падает на салфетку. Они расплываются по бумажной поверхности красными пятнами Роршаха, вроде бы даже похожи на бабочку. Такие же алые пятна на белых гольфах Оксаны, они спускаются до бордовых сандалий. Неровно отрезанная юбка в красно-синюю клетку открывает стройные ножки. На белой блузке словно разделывали свежее мясо, красно-синий галстук болтается удавкой. Волосы растрепаны, но, несмотря на все эти отталкивающие факторы, она – королева. Рваный серый пиджак довершает образ школьницы-маньячки.

И тут же возле неё оказывается Юрий Геннадьевич. Прямо как джинн вырвался из бутылки и материализовался по правую руку. Хотя только мгновение назад ухаживал за Кристиной из бухгалтерии, а сейчас указывает Оксане, куда пройти и садится рядом.

– Красивая, – выдыхает Иринка. – Вот бы мне такой стать.

– Так в чем же дело? Записывайся в спортзал. Походишь с полгодика, и все парни перед тобой будут также стелиться, – я киваю на начальника логистики.

– Все парни козлы. Я ради вас буду время терять, а вам только одно и нужно, – отмахивается Ира. – Я и так красивая, только у принца белый конь сломался, и он ко мне идет пешком.

– Конь идет? – переспрашивает Гарик.

– Принц! Ой, ладно, хватит подкалывать, давайте лучше выпьем!

Мы поднимаем бокалы и чокаемся. Друг с другом, с соседями за другими столами. Ядреная жидкость обжигает горло, и следом забрасываю ложку салата. Эх, вот сегодня и проверим тягу к сигаретам с алкоголем. Машину придется оставить на стоянке. Мы как-нибудь доберемся на такси. Рюмка вызывает понятный дебаф:

Вкус – 0,2%