- Да? - Придержав дверь, и говясь ступить во тьму внешнего мира, спросил я.

- Даже две просьбы. Если вдруг Ваше чутьё ещё выведет вас на подобные места, сообщите, пожалуйста, мне.

- Не вопрос. - Почему собственно нет?

- И могу ли я попросить Вас выделить как-нибудь немного времени мне? - Словно замявшись в неуверенности, попросил опер.

- Вы меня в чём-то подозреваете? - В это раз удивился уже я.

- Нет, просто, не дай провидение, Вы правы и будут ещё подобные дела... не началась ли ещё волна? Возможно, мы упустили момент паранормальщины. Возможно, Ваше чутьё, настроенное на поиск чудес, выведет нас на след.

- Почему нет? На следующей неделе? - Получив согласный кивок от полицейского, успевшего забыть, что разговаривает со слепцом, пожал руку и попрощался.

Сидя дома в тепле, попивая поздний чай, я гладил головку засыпающей девушки и думал. То, что я поступил верно, не подвергалось сомнению, как и то, что тройная смерть дело рук одарённого, но четвёртое тело? Пусть я не имел никаких доказательств, но мне отчётливо казалось, что ребёнок оказался там не случайно и его судьба не заканчивается банальной смертью. Почему? Потому что его не приколотили к полу, потому что его тело не бросили в пожарище, потому что в округе не валялось ни одного штыря, потому что убийца выбрал именно то место, старое, безлюдное, заброшенное. Но тогда встаёт вопрос. Зачем?

Если предположить, что убийство - это не просто помешательство, а обоснованный выбор, обусловленный даром, тогда чем мог быть ребёнок? Допустим, человека, пошедшего на подобное зверство, вело чувство, сродни моему чутью, и ритуал имел результат, тогда какова должна была роль человека в центр пентаграммы? Что я вообще знаю о ритуалах? Ничего! Подобные вещи никогда не были в сфере моего интереса. Но, следуя обычной, житейской логике, всё, что участвует в действе, должно быть частью действа, или же результатом. Другими словами ребёнок или ингредиент, жертва, или ... цель?

Если с ингредиентом понятно, просто необходимое звено в получении результата, то если же он был целью применения, то какова его судьба? Что может быть? Его заколдовали? Обратили? Изменили? Или ... одарили?

Могу ли я ради своего ребёнка убить троих? Легко, если от этого будет зависеть его жизнь и благополучие. Стану ли поступать таким образом ради того, чтобы пробудить его дар? Нет. Оно того не стоит, тем более, что я уверен, что есть и другие способы сделать из человека одаренного. А если это позволит исцелить смертельную болезнь родного ребёнка? Покажите кого резать!

- Вить, идём спать. - Сонно промурлыкала Лера, кутаясь у меня на руках под плед, под мерное бурчание телевизора.

- Ну идём. - Я аккуратно привстал, приподнимая её головку, с тем чтобы подхватить на руки и отнести в спальню.

Чем занимались два взрослых человека после того, как одному из них пришлось лично раздеть вторую, вы сможете легко догадаться. Так что, через какое-то время, когда мы, сполоснувшись от утех, вновь оказались под одеялом, и Валерия уснула, доверчиво дыша мне подмышку, я вновь оказался наедине со своими мыслями.

- Я идиот. - Вдруг пришло озарение, когда я по пунктам восстанавливал в голове событий за день. - Не, не идиот, но недальновидный тормоз, это точно. И это надо немедленно исправлять.

А всё суть была в том, что я не использовал Спрайта и на десятую часть от её возможностей. Множество раз убедившись, что расстояние между нами особого значения для существования феи не играет, я почему-то принял это как данность и не сообразил, что этим можно и нужно пользоваться. Собственно, исправить это дело можно было очень просто, всего лишь перед сном надо было пожелать, чтобы фей летала не просто по дому, а равномерно описывала расходящуюся спираль, игнорируя все материальные объекты и выискивая магию.

Кто сказал, что кристаллы появляются только в местах явного прорыва? А что если нет?