Сможет группа, которая пошла вдогонку, найти дорогу? Если всех аборигенов убили, то нет. А если одного, двух прихватили, то легко. От того, куда революционеры пошли надо ожидать, когда вернуться. Впрочем, может случиться как с этими, которые друг дружку перестреляли. Если так, а скорее всего так. Почему? Потому, что настоящие бандиты. Их в руках держит только сила. А как сила ослабнет, так захотят взять всё. Они получили деньги вперёд, теперь гулять положено, а они в лесу покойников стерегут.

Как только получат деньги и в лес уйдут появится желание пристрелить нанимателей и вернуться к привычной жизни. Хотя, если бы аборигенов не убили, то можно было бы пошиковать в посёлке, погреть душу издевательствами. Но, аборигены мертвы, поэтому надо ожидать скорого возвращения бандитов, но не всех. Самые ушлые прознают про дело, возьмут их и смоются. Остальным, скорее всего, как следует напакостят. Например, лодку испортить, в днище дырок наделать или продукты уничтожить, чтоб не смогли догнать.

Возвращаюсь к своим торбам. Забираюсь на ель и ночую. Как всегда, просыпаюсь около пяти. Не хочется возвращаться по своим следам, как бы делаю вторую работу за те же деньги.

Вооружаюсь до зубов. Карабин за плечами, пистолет под мышкой, проверил, почистил и добавил патронов в магазин. Револьвер в рукаве на верёвке, чтобы не выпал. Взял только одну торбу с продуктами. Остальные закрепил высоко на ёлке, так чтобы не добрался медведь.

Шёл обратно целый день. К вечеру опять, не разжигая костра, поужинал, немного в стороне от тропы устроил лежбище. С моего места хорошо просматривается хороший кусок тропы, а меня за ёлками незаметно. Для ночёвки опять забрался на ёлку. Наверное скоро превращусь птицу и останусь навсегда на этих ёлках.

Для отваживания собак, если они конечно будут, разбросал подальше от лежки небольшие куски мяса, срезанные с безголового. Сколько мне здесь сидеть? Запаса продуктов хватит дней на десять, моего терпения не больше, чем на неделю. Пожалел об оставлено спиртовке. Как хорошо было бы готовить горячее. Один раз в день, рано утром как проснусь, с предосторожностями ухожу немного вперёд и левее от тропы для приготовления горячей пищи. Место каждый раз выбираю другое. Костерок разведу, а сам на ёлку забираюсь и озираюсь по сторонам, не приближается ли кто?

Четыре дня прошло. Об последней группе не слуху не духу. Они могли перемещаться на оленях и поэтому, по моей тропе могли пойти. Хуже нет, чем ждать неизвестно чего. За это время раз десять разобрал, прочистил и собрал весь арсенал. Придумал несколько ловушек с гранатами и без. А эти, я уже не знаю как их ещё материть, не идут.

Погода мерзкая. Всё время то ли дождь, то ли туман. Такая непонятная взвесь в воздухе, пропитывающая одежду влагой. Без движения быстро замерзаешь. Чтобы согреться прохаживаюсь вдоль тропы километров на пять вперёд и обратно. За день столько прохожу, что если бы шёл в нужную сторону, то дошёл бы до Петербурга, хотя чёрта ли там делать? Никакого позитивного плана за всё время пребывания на этой грёбаной планете не придумал.

Когда выберусь, что делать? Самолёт и на нём пытаться улететь? С какой высоты я свалился? Тысяч девять или десять? На такую высоту никакой современный самолёт не поднимется. Дирижабль украсть у Цеппелина? Ну допустим? Прилетел я в эту глухомань и что? Пытаться подняться на высоту для исследования пространства-времени?

Да и окно наверняка давно закрыто. Не зря же этот грёбаный метеорит грохнулся. Всё же надо пробовать. Для этого нужны деньги. Много денег. Создать мошенническую контору типа МММ? Противно. Не люблю мошенников и революционеров. Разглагольствуют о всеобщем благе и под эти разглагольствования набивают карманы. Революционеры те же самые мошенники.

Подкинуть идею как заработать деньги по принципу МММ? Тогда никаких алмазов и революций не потребуется, деньги будут мешками грести. А всех, кто будет мешать зарабатывать деньги, тех же революционеров, под нож.

И перстни эти волшебные. У меня подозрение, что перстни, когда на воле, то есть, если целый день на открытом воздухе, то сплю я спокойнее и встаю утром позже. Когда перстней не было, то просыпался в четыре, а теперь на час позже, около пяти. Или это потому, что лето заканчивается и солнце позже встаёт? Сижу в засаде, а не бегу на встречу с оставшимися в живых обормотами, такое подозрение, из за перстней. Я по характеру не усидчивый, если принял решение, то несусь сломя голову. А поди ж ты, сижу на одном месте почти пять суток

На пике размышлений послышался шум. Пришли! Я облегчённо вздохнул. Несколько минут звуки повторялись, но не приближались. Потихоньку пошёл на встречу. Каждую ветку аккуратно беру рукой и отвожу в сторону, а затем возвращаю на место. Продвинулся примерно на двести метров и увидел двух оленей. Затем нары в которые олени запряжены. Никогда не думал, что олени способны жрать хвою. То ли они оголодали так, что хвою жрут, то ли специальные олени?

На нарах меховая груда. Выждав несколько минут подхожу к нарам прячась за ёлками. Меховая груда оказалась человеком. Землистого цвета лицо, закрытые глаза, подёргивание рук говорит о том, что с ним не всё в порядке. Подхожу совсем рядом, стараюсь наблюдать за обстановкой вокруг и за руками незнакомца. Я готов к сюрпризам как с тем монстром.

Правая кисть руки синюшного цвета. Очень похоже на гангрену. Похоже, моего появления он не заметил. Нары дёрнулись, олени захотели пожевать чего-нибудь посущественней, незнакомец застонал. Ну и вонь от него. Неужели я так же воняю? Зверьё за километр от запаха убежит.

Упираю ствол пистолета в незнакомца, тщательно обыскиваю и привязываю руки, и ноги к нарам. Забираю стандартный комплект из сильно загаженого револьвера и пары ножей. В самом низу под мехами нахожу винтовку внушительного калибра. Мешки с сильно попорченными продуктами. Похоже все мешки тщательно обыскивали, поставив целью сделать несъедобными продукты. Мешок денег и бумаг. Тяжёлый мешок килограммов на пятьдесят. Даже смотреть не буду, что в нём. Наконец среди барахла нахожу ещё один мешочек, скорее мешок, в котором навскидку килограмма два алмазов. Что ж, этого следовало ожидать.

Боливар кент кери мэни пиплз. Видимо, в результате разборок уцелел только один из революционеров. Документы я посмотрел, но понять кто он невозможно. В паспорте написано, что податель сего крестьянин Тульской губернии Бубнов Михаил. По роже недобитка ни как не скажешь, что крестьянин. Среди других бумажек нашлась карта. Карту изучу на досуге. А вот мешочек с расфасованным по пакетикам белым порошком кое, что напоминает.

Оленей отвязываю от нар, нары затаскиваю в лес насколько возможно дальше. Нахожу поляну с хорошей травой и пускаю оленей пастись. Чёрт его знает, что едят олени. Но, если они из под снега добывают ягель, то трава должна показаться манной небесной. Сходил к недалёкой луже и принёс олешкам воды. Не знаю сколько им можно пить, но я не стал ограничивать в этом вопросе. Да и пили они немного.

Пока обустраивал быт и готовил пожрать на небольшом костерке не забывал поглядывать по сторонам, и как всегда оружие под рукой. К вечеру спящий проснулся. Я понял это по тому как он застонал. Чтобы урод не смог уползти привязал его к нарам, не сильно и не слабо. Чтобы мог двигаться и не мог уйти. Первые его слова были:

— Кто здесь?