- Смелее, Эшинея, — прошептала Луна. - Хранительница слов на ветер не бросает.

Девушка подошла не сразу, один шаг за другим она делала с трудом, казалось, что в тот момент она борется сама с собой. А когда она потянула руку к эльфу, так и вообще задрожала, а этот отморозок, наоборот, дернулся к ней с вопросом, куда засылать сватов.

Девушка на это дала ему пощёчину. Одно мгновение, хлесткий удар, и девушка тихо ахнула и растерянно посмотрела на пленника. А тот в шоке уставился на нее.

- Нравится? - уточнила жена.

Эшинея растерянно посмотрела на свою ладонь, потом на пленника, перевела взгляд на жену и кивнула. После развернулась и молча вышла из камеры.

- А объяснить? – растерялась Луна.

- Ну теперь наш насильник является эмпатом, со способностью перетягивать на себя все страхи и боль тех, кто к нему прикоснется. И пока он не исправит ситуацию, будет переживать все это постоянно.

- Как же он исправит ситуацию с Эшинеей? – удивилась Луна.

- Он забрал ее страх и боль, – понял я замысел жены. — И пока не оправдает честь и достоинство Эшинеи, признав, что совершил насилие, он будет чувствовать все, что она пережила тогда, в номере гостиницы.

- Отлично, — кивнул Ель. – У него будет прекрасная возможность оценить, как именно играла с ним его жертва.

- Но это не отменит совершенного насилия, — нахмурился Лим.

- Он будет перетягивать на себя не только боль и страх Эшинеи, но и всех жертв, которых он случайно коснется. Те кто совершают насилие никогда не понимают что чувствуют жертвы. Теперь же он будет все чувствовать и знать. Вся его жизнь отныне будет посвящена свершению справедливого суда над преступниками тех жертв, что коснулись его, и начнет он с себя, или мучения будут преследовать его всю жизнь, – заметила Киани.

- Так от этого он быстро сойдет с ума, — заметила Луна.

- Нет, его разум защищен. Он все будет осознавать и понимать, и даже покончить жизнь самоубийством не сможет. Что совершил, должен исправить в стократном размере. Тогда, возможно, я отменю свою магию.

Пленник повис на цепях, он разевал рот в немом крике, и из его глаз текли слезы. Все, что мучило Эшинею, теперь впивалось в сердце и душу насильника, заставляя его лично переживать произошедшее в номере гостиницы.

Ель снял с него цепи и потащил по коридору к портальной площадке, сама жизнь теперь будет его палачом и судьей.