Она остановилась и тяжело опустилась на свободную скамейку.

– Мне не нравится то, что приходится переживать компании. Семья почти не разговаривает со мной. – Она прерывисто вздохнула, когда он сел рядом. – Все это начинает изнурять меня, Джек. Мысли крутятся и крутятся в голове. Похоже, она готова взорваться.

– Доверься мне. У нас все в порядке.

– Этим утром я позвонила Дилану. Просто сестринский звонок. Хотелось знать, как они с Джен-ной поживают.

У Дилана случился роман с Дженной Монтгомери, флористом из Шайенна. Джек слышал, будто прежде, чем связать себя узами брака, они выдержали несколько серьезных штормов в отношениях.

– И, естественно, все разговоры опять свелись к завещанию. Я так разнервничалась, что хотела что-нибудь разбить. Никогда не думала, что Дилан обернется против меня. Кто угодно, но не он. В детстве мы были очень близки. Я не почувствовала, когда все изменилось.

После школы Дилан решил увидеть мир. Случайные заработки в ресторанах постепенно вырастили из него шеф-повара элитных ресторанов. Пять лет назад Грегори попросил его возглавить «Ласситер гриль групп» – сеть ресторанов в Лос-Анджелесе, Лас-Вегасе, Чикаго и родном Шайенне. Он унаследовал полный контроль над ресторанным бизнесом, когда Грегори умер.

– Дилан снова сказал, что мне нужно принять условия отца, закопать топор войны и просто жить дальше. – Она закусила губу и покачала головой. – Мне нужно было поговорить с Эваном. Разобраться. Знаешь, что он сказал? Дескать, мне нужно осепе-ниться. Сидя в моем кресле, в моем кабинете. Ты можешь в это поверить?

Одинокая слеза скатилась по ее щеке. Джек выудил из внутреннего кармана платок и вложил ей в руку.

Анжелика вытерла лицо.

– Никак не могу смириться с тем, что отец мог состоять в сговоре с Эваном. И неужели Эван мог подставить нас двоих?

Джек хотел обнять ее. Но Анжелика не нуждалась в сочувствии. Ей требовалось только немного помочь. Джек подался вперед.

– Эван прав.

Анжелика метнула в него непонимающий взгляд:

– Что, прости?

– Тебе действительно нужно взять себя в руки. Нельзя позволять эмоциям влиять на твои решения.

– Просто иногда я начинаю сомневаться в том, что мы поступаем правильно. Стоит ли оно того?

– Ты действительно думаешь, что должна отказаться от своего наследства, потому что этого не одобряют Саймон и Дилан? Саймон никогда не был близок к Грегори. Он существует сам по себе, тем не менее по завещанию получил двадцать пять процентов «Ласситер медиа». А Дилан счастлив, потому что ему отписали контрольный пакет акций «Ласситер гриль групп». Есть еще ты. Плоть от плоти Грегори. Объясни, как получилось, что у тебя лишь жалкие десять процентов, тогда как человек, которому ты доверяла настолько, что собиралась связать с ним свое будущее, имеет контрольный пакет акций. – Джек зло ухмыльнулся. – Меня вовсе не интересует, поддерживают ли тебя братья. Твое должно стать твоим.

Анжелика часто заморгала, будто в глаза попала дорожная пыль.

– Я сильно скучаю по отцу, – призналась она. – Так хочется поговорить с ним сейчас. Позволить ему со всем этим разобраться. Я разрываюсь между желанием отказаться от борьбы, но в то же время глубоко возмущена тем, что он опозорил меня и причинил боль. Я много работала, ела, спала и просыпалась с мыслями о ней. – Она проглотила ком в горле. – Очень устала.