– Ой, не напоминай, Лиланинэль вообще малолетняя замороженная рыба. До свадьбы даже дотронуться до себя не разрешает, – так искренне и горестно вздохнул Леандр, что мне даже захотелось погладить его по головке и дать печенку. – Не пойму, зачем отец меня за неё сосватал? Но ты не переживай, когда я перееду в новый дом, то обязательно попрошу у отца тебя, – заверил меня Леандр с самыми что ни на есть честными глазами.

– Попросишь меня у отца? – я приподняла левую бровь. – А в качестве кого?

Мне действительно стало любопытно, неужели Леандр глуп настолько, что не понимает, что никакая, даже самая холодная жена не потерпит в своём доме любовницу мужа. Я уже не говорю о том, что раз отец Леандра подобрал партию сыну, значит в этом браке заинтересован лично, и не даст отпрыску наломать дров в первые же дни брака. О каком переезде хорошенькой служаки может быть речь?

– В качестве служанки, конечно, – было видно, что мыслительные процессы в голове юноши заняты совершенно другим. Он даже немного подвис с моего вопроса, а потом встрепенулся, вдруг просветлев лицом, – но если хочешь, я тебя экономкой сделаю! Мне не сложно!

Леандр чертыхнулся, поняв, что в очередной раз не справляется с пуговками на моём платье и решил поступить радикальнее, опустив руки и задирая подол моего платья.

– А Лиланинэль как отнесётся к тому, что ты будешь проводишь ночи не в её спальне? – задала я очередной наводящий вопрос.

– Ой, да какая разница, как она к этому отнесётся! Ей вообще пока только шестнадцать. Как я скажу, так и будет, – самоуверенно ответил Леандр. – К тому же, что мне мешает развлекаться с тобой днём, а по ночам приходить в супружескую постель? Она вообще ничего не узнает!

М-да, неужели спермотоксикоз настолько ударил в мозги этому парнишке, что он думает, будто от глаз супруги можно скрыть любовные похождения налево с собственной служанкой в их же общем доме? Я уже не говорю о том, что будь даже на моём месте Эллис, предложение быстрого необременительного секса с неопытным мальчишкой, который даже не скрывает, что ему ничего другого от девушки не надо звучит как-то… непривлекательно что ли? А где же заверения в собственных чувствах? Общения дорогих подарков? Погашения долга перед училищем?

Подол моего платья взлетел вверх, и я почувствовала чужую ладонь, торопливо смявшую мою ягодицу. «Так, надо бы прекращать весь этот фарс».

– Леа, малыш, – сказала я с нарочито громким вздохом, отстранилась от груди парня, – извини, но я не могу.

– Как не можешь? – удивление на лице юноши было написано столь неподдельное, что удержать грустное выражение лица оказалось затруднительным.

«Нет, он что, серьёзно думал, что я должна была пасть жертвой его смазливой внешности и положения хозяйского сынка?!»

– Я чувствую, что слишком стара для тебя, – ответила я, ни разу не покривив душой.

Ну а что? Мне вообще-то тридцать три, а парню в районе двадцати. Меня никогда внешне не привлекали щуплые юноши, а тут ещё тринадцать лет разницы. Плюс он девственник. Или точнее минус.

Леандр выпал в осадок. По его лицу было видно, что он ожидал всего чего угодно, что я стану бледнеть и опускать глаза, как Анисья, сопротивляться его наглому ощупыванию меня или же говорить, что мой первый раз должен произойти при особенных обстоятельствах… Я даже была уверена, что у Леандра были запасены наготове несколько речей. Наверняка, когда он почувствовал мои руки на своих бёдрах, то просто забыл, что надо бы навешать лапши на уши о любви всей своей жизни и прочую чушь.

Тем временем я отступила на шаг, бросила взгляд в зеркало и аккуратно поправила своё платье, которое Леандр задрал мне чуть ли не до ушей. Вид всё равно оставлял желать лучшего, но, по крайней мере, сейчас по своим собственным меркам я выглядела весьма прилично.

Именно в этот момент дверь с противоположенной от меня стороны резко распахнулась и в комнату с громкими криками вбежала та самая мадам Зигфраида:

– Нет, что же это среди бела дня делается! Я так и знала, что она давно задумала младшего господина приворожить! Всё это время только и искала возможность, чтобы предстать перед ним в чём мать родила и соблазнить!

Следом за голосящей мадам в комнату, тяжело опираясь на трость, зашёл высокий мужчина. В первую секунду я подумала, что это старик, так сильно он прихрамывал, но присмотревшись к лицу, я поняла, что ему от силы лет тридцать восемь, не больше. Определённо красивый. Сходство с Леандром бросалось в глаза. Но если младший Кьянто был скорее смазливым, его черты лица и движения отдавали женственностью, а тело – юношеской худобой, то старший Кьянто был красив по-мужски. В отличие от сына, он обладал мощным, физически развитым телом, мышцы угадывались даже под сюртуком из плотной ткани. В его внешности не было ни капли неряшливости, сапоги начищены до блеска, волосы аккуратно уложены, рубашка заправлена. Идеальные стрелки на штанах лишь подчёркивали его длинные ноги, а приталенная форма явно военного сюртука – широкий размах плеч. Лицо мужчины было не менее красивым: прямой нос, густые ресницы, обрамляющие тёмно-ореховые глаза, высокие скулы. Пожалуй, портили лицо лишь излишняя бледность, да губы, плотно сжатые в тонкую линию. Так порой сжимают губы люди, когда не хотят показывать, как им больно.

Последней в приоткрытую дверь проскользнула Анисья. Он бросила робкий извиняющийся взгляд на меня и Леандра из-под полуопущенных ресниц и проскользнула в угол комнаты, замерев в неудобной позе с опущенной головой. Мне сразу понятно, что это Анисья испугалась за мою честь, а потому из добрых побуждений решила позвать экономку. Единственное, что не рассчитала служанка, так это то, что Зигфрида наверняка попробует обернуть ситуацию выгодным для себя образом. Похоже она действительно давно хотела добиться увольнения Эллис, а потому дала время Леандру соблазнить меня, после чего позвала хозяина дома, рассчитывая застать меня с сыном на «горячем». Горячего не получилось.