Некоторых испепелило на месте. Всё-таки те следили за Дагна. Опасаться обычного человека демонам казалось достаточно нелепо. Вот и результат. Оставшиеся в живых были либо невосприимчивы к пламени, либо успели защититься. Глаза же у женщины загорелись каким-то безумным огоньком, и та обернулась. Дайне и самой стало не по себе от этого взгляда. О незатронутых огненной волной налётчиках нечего было и говорить.

— Прочь отсюда! — тихо, но грозно зашипела первый заместитель. Этот зловещий шёпот подействовал.

Знай нападающие госпожу Пелагею хоть немного лучше, они бы поняли, что та была вот-вот готова расплакаться, и это стало последней попыткой выставить себя той, кем она не являлась. Но те не знали. Они не считали возможным даже использование кристаллов душ человеком. Это породило внутри них сомнения. А последнее — вещь опасная, способная разрушить даже самые гениальные планы. Что уж говорить о таком наспех организованном нападении? Большинство демонов предпочло убраться куда подальше, не дожидаясь новых неприятностей. Оставшимся, понимающим, что при открытой борьбе победа оказалась бы за ними, было бы из-за этого затруднительно справиться с Дагна. Им тоже пришлось ретироваться.

Кхалисси устало вздохнула, понимая, что вскоре Аджитант облетела бы некая новая сплетня о том, что, быть может, первый заместитель и не человек вовсе. Хотя любой демон мог бы определить человеческую сущность госпожи Пелагеи с первого взгляда. Душа той за время пребывания в Аду напиталась такой энергией, что притягивала внимание словно сильный магнит железную стружку.

Дайна наблюдала, как подопечная на негнущихся от пережитого ногах села в карету, прижимая дрожащую от боли изуродованную руку. Кожа на запястье продолжала пузыриться. Странно, что человек ещё не упала в обморок… Но нет. Села в карету сама, хотя дверцу оставила открытой. Куда та собралась ехать, когда дэзулты мертвы, демонесса не понимала. Хотя и оставаться на улице, привлекая внимание возникшей беспомощностью, никак было нельзя. Дагна поморщилась от боли собственных ожогов. Но, пока ещё не было свидетелей, стоило действовать. Она обвела вокруг экипажа невидимый круг, вписывая в него намертво проникшие в память знакомые руны перемещения, позволяющие ей лучше сконцентрироваться, и активировала артефакт.

Из глаз Леи от боли ручьём текли слёзы. Её было легко понять. Даже простой ожог приносил ужасную боль, а уж если кожа покрылась пузырями, а местами и вовсе обнажила кровоточащее мясо… Девушка и так дрожала. Решившись же посмотреть на своё запястье, она взвыла ещё сильнее от ужаса.

— Хватит ныть! — рявкнула Дайна, снимая с себя обожжённую одежду и одновременно наблюдая как Дана рыскала по полкам, заполненных различными склянками. В конце концов, на Кхалисси осталось лишь нижнее бельё.

Пыль, покрывающая баночки и флаконы, не оставляла сомнений. Их не использовали уже длительное время. Ещё бы! Дагна давным-давно покинули свою общину, променяв подземные пещеры на уютный домик своей госпожи, расположенный в черте города.

«Наверняка ещё и срок годности прошёл», — печально подумала Лея, и от осознания собственного несчастья выдала новый, ещё более жалостливый всхлип.

— Мне так плохо-о, — зазвучали прерывистые от рёва детские слова.

— Плохо бы тебе было, если бы браслета не было, — безжалостно заявила Дана, всё же выбрав какую-то неказистую полупрозрачную баночку.

Демонесса посмотрела сквозь сосуд, пытаясь различить, плавал ли там необходимый ингредиент или и правда что-то сдохло. Видимо увиденное её удовлетворило, ибо жидкое содержимое без предупреждения щедро полилось на обожжённую кожу. Девушка вздрогнула, внутренне собралась, ожидая максимально болезненного эффекта, но руку охватила лишь приятная прохлада. Нет, кожа не восстановилась, как по волшебству, но боль стремительно уходила.

— И мне, — потребовала Дайна, сидящая на каменном постаменте с цепями. Видимо, некоторых демонов приходилось приковывать для принудительного лечения.

— Ага! Вот и она! — довольно заявила Дарра, рывшаяся в другом стеллаже.

Оказавшаяся в руках демонессы огромная банка с зеленоватым содержимым не внушала Лее уверенности в завтрашнем дне, но выбора как такового не было. Густая неприятная мазь покрыла рану толстым слоем, вызывая у мнительной несчастной мысли о гное и заражении, грозящем ампутацией. Может, этому способствовал и противный запах. Поверх всего этого безобразия легла простая повязка.

— Рука заживёт? — задала столь беспокоящий её вопрос молодая женщина.

— А то. Не сразу, конечно. Но мазь регенерацию усиливает, — сказала Дарра.

После такого утешительного ответа, да и прекратившейся боли, слёзы высохли, оставляя на память красные, чуть припухшие глаза. Здоровая рука потянулась ощупать повязку, но остерегающее поцокивание Дарры остановило это движение.

— Как мы домой то попадём? — спросила Лея.

— Карета не пострадала. Так что, как только Дейра приведёт новых дэзултов, сразу выдвинемся в путь, — прояснила ситуацию Кхалисси.