Татьяна:

— Да прекрати ты вошкаться, недоразумение, а то дам по башке, и будешь изображать девственницу в обмороке…, - обозлилась я, поняв, что наши трепыхания по кровати дальше захвата сознания не идут. То есть захват произошёл, и, по идее, если не торопиться, привязка сама рано или поздно сформируется.

В том-то и дело, что поздно. А мне надо сейчас! Чтобы магёныш шёл за мной, куда нужно, не возникал и уж, тем более, не ябедничал. Вот же пакость!

Нет, не слушает. Или не слышит: глаза, как плошки, круглые, огромные, а в них смятение и что-то ещё. Пахнет страхом, дышит часто. Тьфу ты, начинаю чувствовать себя маньячкой-педофилкой…

Что там чирикал старичок-маговичок? Блин, не мог по-человечески объяснить — до седой бороды дожил, а стеснялся, как подросток! По его словам, мне необязательно заниматься сексом с этим недоделышем в полном смысле этого слова. Точнее, лично МНЕ необязательно, для меня важно подчинить и заставить ощущать то, что я хочу. Действительно, проще всего этого добиться в сексуальном русле: телом своим мы управляем только до определённых пределов, и правильная стимуляция… тьфу ещё раз.

Как я поняла, маги своих «зверушек» в человеческом облике пользуют именно так — в первый раз, в момент привязки, им нужен от жертвы всплеск контролируемых эмоций, поэтому её заставляют кончить. А вот во все следующие разы переживания зверя никого не волнуют, и маг просто получает удовольствие, трахая подчинённое существо.

Весело, но один положительный момент во всём этом есть. Довести магёныша до оргазма… в таком возрасте… мальчишку… да раз плюнуть и без чрезмерных усилий!

Особенно, если придушить слегка, чтобы перестал дрыгаться. Вот, правильно, глазки закатил и обмяк. Можно раздевать. Тьфу ты!

Ромэй:

Нет, я не смирился, матервестер! Я просто затих, прикидывая план дальнейших действий и, заодно, позволяя себя раздеть. Да, именно так, это продуманный тактический ход. Пусть эта странная кошка шипит, кряхтит, ругается на каком-то своём диком оборотневом языке, который я даже не понимаю… Почему в книгах не написано, что дикие оборотни говорят иначе, чем домашние? Хотя это логично…

Девчонка с третьей попытки сумела расстегнуть мой пиджак — там хитрая система пуговиц, я весь первый курс мучался. Потом принялась за рубашку… Когда её руки дотрагивались до меня, пусть и через тонкую ткань, у меня внутри сначала вспыхивало что-то, потом обмирало и вновь загоралось. Но я стоически терпел, закрыв глаза… Один раз я попытался их открыть, но встретился с её рассеянно-блуждающим взглядом и тут же снова зажмурился. Нет, надо сообразить, как быстро вывернуться и рвануть к двери… Да, обязательно нужно освободиться… Вот теперь, например, пока с меня штаны стягивают. И… в одних трусах? Со стояком? В коридор? Мало мне насмешек насчёт «дикого оборотня»? А если она меня сейчас по-настоящему изнасилует?

— Пусти! Выпусти меня немедленно! — и камень для экстренного вызова наблюдающего у меня в кармане пиджака остался… Я должен был тотчас его хватать, а не к двери дёргаться. Необходимо было, ещё когда она в энтакату обернулась, не ворон считать, а взрослых вызывать… Взрослых магов. Сразу же было понятно, что кошка необычная.

Так, а как мне до одежды-то добраться? Вот же я идиот, матервестер!

— Помогите! Насилуют!

Татьяна:

Слушайте, ну это что-то! Я никогда не думала, что маньякам-насильникам надо ставить памятник за трудовые подвиги.

Да я упарилась эту тушку раздевать! И это он ещё притих и сделал вид, что его тут нет. А если бы брыкался?!

Ну вот, сглазила.

Едва портки ему до колен спустила, матерясь и про себя, и вслух, потому что сначала с этой его сутаной, а потом со штанами пришлось ворочать магёныша с боку на бок. Я сильная, как любой оборотень, но он же весит, будто хороший лось! Кости у него железные, что ли, потому что больше в этом тельце ничего нет, — одни мослы!

Только справилась, этот засранец ожил и попытался сигануть на волю. Конечно, стреноженный брюками у колен и вовремя пойманный, далеко не ускакал, но я рассвирепела окончательно.