— У них по две компании уже за плечами.

— Вот именно, что по две, а нужно, что бы по десять было.

— И где ты возьмешь таких, у которых по десять компаний было? Такие только у императора или короля жалование получают. Я королевского жалования платить не смогу.

— Они не знают строя, не знают шага, не знают команд и барабанов. Какие из них сержанты?

— На кой черт им шаги и барабаны, они стрелки, они не будут ходить в строю. Им главное стрелять и бегать.

Роха не нашелся, что сказать. Задумался.

Тут в их беседу влез и монах:

— «Так дайте молодым повод дерзать, и удивитесь вы дерзновениям их».

— Кто это сказал? — спросил Волков.

— Не помню, из пращуров кто-то, — ответил монах.

— Слышал? — спросил кавалер у Рохи. — Доверься молодым, может, и будет толк.

— А может, ты и прав, — вдруг согласился Роха. — Дадим чин, а жалование оставим солдатское. Но пообещаем сержантскую порцию в добыче, так они носом землю рыть будут.

— Уж расстараются, — заверил брат Семион. — Самые яростные в вере это те молодые братья, что первый раз на приход поставлены. Уж более старательных в богослужении отцов и не бывает.

— Правильно, ты прав, поп, — сказал Волков. — Максимилиан!

Юноша тут же пришел.

— Там, в подарках архиепископа, есть ткань, такая же, из которой пошит мой фальтрок. Отрежь от материала две банды, ленты в ладонь шириной.

— Да, кавалер.

Волков еще не доел свою старую курицу, когда Максимилиан вернулся с лентами.

— Такие банды нужны?

Волков взял ленты, осмотрел их, кивнул и сказал Рохе: