— Почему ты в городе не живёшь? — провела пальцем по его бороде, а он по-деловому скривил губы, вызвав у меня смешок. Улыбнулся красиво.

— Три года назад папашин партнёр по бизнесу приволок какую-то бабу и сказал, что женится на ней, — усмехнулся Давид. — Она толкнула речь о верности, а сама бл*дь бл*дью. Ну, я бухой с друзьями поспорил, что трахну её этим же вечером. Я выиграл. Отец велел меня избить и выкинуть из города. Когда я оклемался, велел жениться. Но я, су*а, злопамятный. Вот и живу один. Охота, рыбалка, соседи с мясом. Ну и маленький бизнес в городе. — Он чмокнул меня в макушку.

Я немного опешила. Не знала, как к этому относиться. То что он не простой и можно сказать очень сложный, это я поняла сразу. Но, как с таким будущее строить. И есть ли оно?

А я уже влюбилась. Горько так, до глубины души. Ещё одна ошибка, и больше не будет в моей жизни никаких мужчин.

— Ты что расстроилась? — он отложил планшет и заглянул мне в глаза. — Инна, куколка. Ещё день назад, я сомневался, что у меня вообще может быть пара. А теперь, я полностью осознал, что ты мне нужна.

Он целовал меня. Настойчиво, с напором. Руки гладили бёдра. Давид медленно повалил меня под себя. У меня внутри всё саднило, гудело. Удовлетворена я была полностью. Но сама не ожидала, что захочу ещё.

— Ты так кончаешь, — тяжело дышал. — Ты такая страстная. Я хочу тебя всю. Ин. Инна, я тебе нужен?

Он замер, ожидая от меня ответа. Я распахнула глаза и с полной искренностью и болью пережитого, ответила:

— Не сломай меня. Это мой последний шанс.

— Нет, — он целовал мои плечи, затем спустился ниже, где рукой ухватил мою грудь и втянул ртом сосок.

Я простонала от удовольствия. Старалась отогнать глупые мысли, ловила пальцами его член, чтобы быстрее впустить в себя. И это уже был не секс, это было что-то невообразимое. Такое болезненное, такое жадное. Внутри меня разжигался огонь, унося в другой мир, там, где только двое — я и Давид.

Никогда такого слияния у меня не было. Я вырубилась почти сразу после оргазма, в котором кричала и билась в руках любовника. Где-то в голове пролетала мысль, что мы не предохраняемся, и я по своему обычаю успела настроить планов, как буду брошенная одна с ребёнком и как буду существовать. Ничего, я выживу.

Ночью опять пошёл дождь. А потом была гроза.

Я почувствовала острые когти, что проехались по моей коже. Вначале я подумала, что это Давид трогает меня каким-то острым предметом. А потом испугалась и когтей и Давида с предметами. Очнулась в полной темноте. За окном барабанил дождь. Сев на кровать, я посмотрела на ногу, к которой мгновение назад прикасались. В полутьме ничего не было видно. Я потрогала кожу руками, ни царапин, ни крови. Но ощущение прикосновения осталось.

Давида рядом не было. Дверь в комнату была открыта.

Страшно.

— Дэв, — позвала я.

За окном сверкнула молния, на мгновение осветив комнату. Мне показалось или оно действительно было так — огромная чёрная тень у шкафа. Я заверещала от ужаса, сбиваясь в комок. Мой голос пропал в раскате грома. Мощные порывы ветра распахнули окно, и в чёрную комнату ворвался холодный воздух.

Я щурилась, пыталась рассмотреть тень в своей спальне, но ничего не рассмотрела.

Набравшись смелости, кинулась с кровати к тумбочке. Включила ночник. В комнате кроме меня никого не было. Но спать я уже не легла. Прикрываясь тонким одеялом, вышла на лестницу. Сквозняк был таким сильным, что трепал мои волосы. В доме никого не было или просто Давид не включал свет.