Руми слегка дрогнула. Она не любила говорить о себе и втайне, вероятно, надеялась, что Катя не спросит. Раны, которые открывались при воспоминаниях о прошлом, были слишком болезненными. Но если она что-то и поняла с тех пор, как пришла к «анархистам», так это то, что здесь есть люди, которые способны понять её и, быть может, даже помочь. Правда, пока ей не хотелось ни помощи, ни того, чтобы её понимали.

– Моё имя… Оно умерло. Вместе с другой мной. Слабой. Наивной. Верящей в доброту. И в людей. Той меня больше нет. Теперь есть только Руми, – девушка говорила медленно, тщательно разделяя короткие предложения.

Сейчас она напомнила Кате одну молодую девчонку из её деревни. Один парень, которого она любила, воспользовался этим и позвал её на свидание в укромное место в лесу. Но там её ожидал не только он, а ещё трое его дружков. Прежде чем Катя, случайно оказавшаяся там и услышавшая крики, успела прийти ей на помощь, девчонка уже получила сполна. После этого бедняжка очень страдала и тоже разочаровалась и в мужчинах, и в жизни. И потом вела себя точь-в-точь, как Руми сейчас.

Катя рывком пересела ближе и обняла девушку. Та поначалу содрогнулась и напряглась, но понемногу, постепенно стала расслабляться, а вскоре даже лёгким прикосновением ответила на объятия. Катю поразило насколько Руми могла отличаться в моменты слабости и во время боя или опасности.

– Я скажу его тому, кто сможет воскресить её, – тихо, но уверенно закончила Руми.

Приказ поступил неожиданно, всего за час до рассвета, но никого, даже тех, кого разбудили, вырвав из глубокого сна, он не испугал и не привёл в замешательство. Все давно были готовы и даже почувствовали облегчение – наконец-то это затянувшееся ожидание, полное волнительной неуверенности, словно перед экзаменом, завершилось.

Андрей спал плохо – ему снилась мать, вернее тот период, когда она заразилась и умирала. Это был даже не сон, а воспоминания, причём такие чёткие и детальные, что сам он, бодрствуя, не смог бы вспомнить всё с такой точностью, даже если бы захотел. Потому он проснулся с противоречивыми чувствами лёгкой подавленности и облегчения, что кошмар закончился, и сразу включился в сборы.

Вокруг царила суета, но суета организованная: скатывались палатки, загружались запасы, проверялось снаряжение – ничего нельзя было забыть.

– У нас ещё десять минут на сборы, – Бодяга был спокоен, как удав, и докладывал по форме. – Товарищ лейтенант, вас зовёт подполковник Родионов.

Бегло осмотревшись и убедившись, что никто не отлынивает, Андрей поспешил к подполковнику. Родионов в полной выкладке находился всё в том же разваливающемся доме и ждал, пока соберутся все младшие офицеры. Андрей оказался последним.

– Долго, Романов, – беззлобно, но с укором бросил он.

– Прошу прощения.

– Итак, – проигнорировал его извинения Макс и склонился над картой, развёрнутой на небольшом раскладном столе. – Сектанты прорвались здесь и здесь. Хотят взять наших в клещи. Мы должны этому помешать.

Андрей заметил, как напряглись при этих словах остальные: кто-то невольно подвигал плечами, кто-то облизнулся, кто-то сделал глубокий вдох. Все, кроме двух капитанов – Быка и Старого Кирзача. Сам же он ощутил лёгкий прилив адреналина, который приходит с осознанием, что с этого момента всё изменится, а риск станет непосредственным спутником, хотя ещё минуту назад казался чем-то далёким. Однако никто из присутствующих, включая и самого Андрея, не задал ни одного вопроса.

Макс разъяснял обстановку и раздавал задачи минут десять, не больше. Затем выпрямился, обвёл всех серьёзным, внимательным взглядом, будто оценивая, но длилось это не больше нескольких секунд.

– Ну, с богом, мужики. Свободны.

Вернувшись к отряду, Андрей увидел, что все уже собраны и готовы. Все трое сержантов в нетерпении переминались с ноги на ногу возле бронеавтомобиля: Олег Буреев – сержант от присоединённого отделения, Толик и Бодяга. «Свои» уже знали Андрея и были в курсе, что если ему будет что сказать – он это сделает, и лишь молча ожидали приказа, а вот сорокалетний Буреев, который с самого начала плохо скрывал своё неодобрение, что им командует молодой пацан, начал задавать вопросы.

– Ну что? Какие приказы? Что мы должны делать?

Андрей чуть заметно склонил голову и смерил Буреева взглядом. Сам он не слышал критики сержанта, но ему о ней рассказывали. Андрей не собирался никому ничего доказывать и мериться с сержантом длиной членов тоже, потому ответил коротко, но с прижимом.

– Придёт время – получите приказы. По машинам.