В основном это были относительно молодые мужчины, несколько ирлингов в возрасте и один совсем молодой парень со смешными косичками в коротких волосах.

Ирлинги кланялись перед нами, выказывая своё уважение, а я кивала им, едва сдерживая порыв подойти к разноцветным прилавкам, пощупать ткани и рассмотреть узорную резьбу на деревянных шкатулках или переливающихся перламутровых поделках из раковин.

– Можешь не сдерживаться, – с улыбкой сказал Айдж. – Это моя улица. Здесь я рос до шестнадцати лет. Меня нашли относительно поздно для жреца тайрины. Часто прилетаю домой, когда появляется возможность, – пояснил муж, пожимая руку молодому ирлингу, подошедшему к нам.

– Здесь очень красиво. Напоминает городок неподалёку от усадьбы моих родителей. А твои отцы или мать живы? – спросила я, направляясь к одной из лавок, где пестрели красивые фигурки из металла, покрытые цветной эмалью.

– Нет. Отцы очень любили мою маму, хоть она была значительно старше их, когда она ушла за Грань, а меня забрали во дворец, они перестали держаться за жизнь и ушли вслед за ней. Но я всё равно люблю сюда прилетать. Здесь почти все знакомы мне с детства, – с грустной улыбкой сказал муж, но быстро взял себя в руки, вместе со мной расхваливая филигранную работу мастера.

Мы ещё немного побродили по лавочкам и мастерским, где каждый стремился одарить меня плодом своей без преувеличения искусной работы.

Потом Айджес купил мне сладкие булочки с джемом, и мы зашли в одну из однотипных деревянных дверей.

Внутри домика было чисто и светло. С кухни доносился дразнящий запах жареных овощей, а на столе стоял заваренный шур.

– Чей это дом? Хозяин не будет возражать против того, что мы вломились к нему? – спросила я.

– Это мой дом, он остался мне от родителей, а присматривает за ним Дайрэн. Я разрешил ему здесь жить, когда он захотел отделиться от родителей. Не переживай, он не придёт, пока мы не улетим, – заверил меня Айдж, уводя вглубь не такого уж и маленького строения.

Мы поднялись по пологой деревянной лестнице, и вышли на плоскую крышу двухэтажного домика. Вся просторная площадка представляла собой крытую оранжерею. Здесь было влажно и тепло, а от растений пахло цитрусами и свежестью.

– Здесь очень здорово. У моей мамы тоже есть зимний сад, – сказала я, немного загрустив от тоски по родным.

– Это тоже было любимым местом моей мамы. Сначала за ним приглядывали отцы, потом я, а сейчас Дайрэн. Жаль, что, когда мы покинем этот остров, за ним некому будет следить, – с печалью в голосе сказал муж.

– У нас будет новый дом, и обязательно построим в нём оранжерею в память о твоей маме, – заверила я мужа, обнимая его за талию. – Я думала, что ты отнесёшь меня в ту беседку и будешь соблазнять, но благодарна за то, что поделился частью своего прошлого. Я очень ценю это. Ты дорог мне, Айдж. У меня ещё не было шанса сказать вам это, а ещё лучше доказать, но хочу, чтобы ты знал, что особенный для меня, – невпопад сказала я.

– Ты для меня целая жизнь, Вини. Прости за те сцены ревности, что устраивал до нашего единения. Разбирая заявки и жалобы, я много чего видел, и мне было трудно поверить, что женщины бывают такими, как ты – светлыми, честными и заботливыми. Я один из самых счастливых ирлингов, потому что твой. Если честно, то мне не очень хочется покидать родной остров, но ты права – другим мужчинам нужна надежда. Я пойду за тобой куда угодно, моя тайрина, – сказал он, нежно целуя меня в губы. – Кстати, коварно соблазнить я тебя всё же планирую, причём прямо здесь, – прошептал Айджес, нежно прикусывая чувствительное местечко за ухом.

Айдж увлёк меня на небольшой диван, стоявший в углу оранжереи, и стал покрывать поцелуями моё лицо.

– Айджес, а ты тоже был девственником до единения? – спросила я.

– Да, конечно. А тебя это смущает? – лукаво улыбаясь, спросил ирлинг, сверкая яркой зеленью глаз.

– Меня больше смущают те загадочные свитки эротического содержания, благодаря которым вы с Вейланом и Реем так искусны, несмотря на невинность. Я прямо сгораю от любопытства, так хочу почитать их, – сказала я, тяжело дыша от умелых касаний мужа к моей влажной от возбуждения плоти.

– Я с удовольствием покажу тебе некоторые из них. Мне о-о-очень интересно попробовать кое-что, изображённое на них, – сказал Айдж, опуская своё лицо к моей промежности.