— Ты защитишь нас от угроз как ближних, так и дальних?

— Да, — без колебаний ответила Лина.

Даже когда она прижала подбородок к груди и опустила глаза, её голос звучал громко и ясно.

— Будешь ли ты направлять нас во времена сомнений? Предлагать мудрость, когда она у тебя есть, и полагаться на свой Совет, когда он тебе нужен?

— Да.

Рэйвен впилась в неё взглядом.

— Будешь ли ты хранить Селесту в своём сердце и беречь жизни всех тварей?

На короткое мгновение Лина подняла голову и посмотрела мимо Рэйвен. Я проследил за её взглядом до статуи Селесты и Окнолога, вырезанной на стене за тронами. Она, казалось, следила за древними символами, выгравированными рядом с ними, как будто читала слова, которые, должно быть, знала наизусть. Через мгновение она благоговейно закрыла глаза и снова опустила подбородок, а затем ответила Рэйвен.

— Всегда.

Гейдж взял верх, осторожно подняв диадему высоко в воздух, прежде чем надеть её на голову Лины.

— Во имя нашей богини, мы принимаем тебя как нашу Корону. Теперь ты можешь обратиться к своим людям.

Поднявшись на ноги, Лина повернулась лицом к своей пастве.

— Для меня большая честь стоять сейчас перед вами. Хотя я и не просила об этой роли, я буду служить вам, — она сложила руки перед собой и глубоко вздохнула. — Как сказал Гейдж, нет слов, чтобы облегчить боль этой трагедии. Язмин не может возместить тот ущерб, который она причинила. Она оставила нам такие шрамы, о существовании которых мы никогда не думали. Но она также вызвала то, что, на мой взгляд, она не намеревалась: Смелость. Силу. Независимость.

— Я знаю, война — это то, что мы никогда не хотим пережить снова, — она сошла с помоста и пошла по проходу. — Но мы не сможем от этого убежать. Мы не можем позволить Язмин угрожать нашему дому. Если она хочет войны, мы должны дать ей её.

Тишина заполнила тронный зал, пока одна молодая девушка не заговорила:

— Ты говоришь как она. Откуда мы знаем, что можем тебе доверять?

Резкие вздохи последовали за вопросом девушки Пожилой джентльмен, возможно, её отец, крепко схватил её за руку и суровым взглядом попросил замолчать.

Лина остановилась на полпути по проходу. Нахмурив брови, она перевела взгляд с одной пары глаз на другую.

— Вы боитесь меня?

— Нет, — его отрицание было слишком быстрым. — Пожалуйста, простите мою дочь. Она не хотела обидеть.