Уилл несколько раз кашлянул.

— С ним сложно ладить, но он трудолюбив. В хорошие времена я бы его не позвал, но у нас нет выбора. У него тоже тяжелая жизнь. Его сложно судить.

Странно, но мне было просто его судить. Я быстро взглянула на Декса, но он был занят камерой.

— А что с Шаном? — спросил осторожно Декс, не поднимая головы.

— Шан? — удивился Уилл. — Шан хороший. Он много лет как друг семьи. Рос с Сарой в городе. Умный. Молчалив, но с ним легко поладить. Он хорошо работает.

— Хорошо, — Декс поднял камеру и нажал на кнопку. Красный огонек перестал мерцать. К счастью, он навел камеру на Уилла, а не на меня.

Декс задал ему несколько вопросов о работе на ферме. Сколько у них овец, есть ли крупный скот, когда основали ферму, как изменения в экономике влияют на них, об атмосфере в Рэд Фоксе и прочее. Когда с вопросами было покончено, Уилл заметно расслабился. Я ему сочувствовала. Я думала, что не справлялась сама, думала, что жизнь была порой тяжелой, но мужчина чуть не плакал, рассказывая об испытаниях судьбы. Быть коренным американцем на этой территории было сложно, и все добавившиеся сложности только ухудшали дело.

Декс погрузился в работу. Он направил камеру на меня, и я вздрогнула. Я не успела посмотреть на себя в зеркало перед съемкой, но уже поздно было тревожиться.

— Задавай вопросы, — сказал он. — О том, что случилось… здесь… позже.

У меня был целый день на подготовку, но я даже не вспомнила об этом. Это было ленью или плохим вниманием? Я ненавидела свои плохие привычки.

Я глубоко вдохнула и понадеялась на редакторские навыки Декса. Я повернулась к Уиллу, на лице отразилось выражение «репортера-исследователя».

— Скажите, Уилл, когда вы впервые заметили, что происходит что-то необычное?

Он вздохнул, а потом сказал:

— Пару недель назад. Я лежал на кровати и услышал рычание. Я подумал, что мне снится, но чем больше я слушал, тем громче оно становилось. Оно исходило из-за двери. Я не знал, что думать. Я не хотел вставать, но внизу была Сара, ее нужно было защитить. Я схватил старую бейсбольную биту и открыл дверь. Рычание прекратилось. Там ничего не было. Я не хотел будить Сару, но на следующий день она сказала, что тоже слышала рычание. И она тоже подумала, что это сон. А потом пришел Берд и сказал, что нескольких овец… разорвали на куски. Три, на склоне. Головы, ноги… все было отдельно. Но овец не съели. Кто-то будто так развлекался.

От его истории мне было не по себе. И дом вдруг показался большим и темным.

— И кто это сделал?

— Койоты, наверное. Или волки, но они тут редко бывают. Но в этом нет смысла. Они бы съели овец. Особенно, перед зимой. Им нужно наесться.

— А вы не думали, что это развлекаются дети из города? Люди могут вести себя ужасно с животными, — сказала я, помня, что по соседству пару лет жили убийцы котов.

Он покачал головой.

— Нет. Я знаю, детям из города порой нечем заняться, но они бы такое не сделали.