Весело насвистывая, я прошёл в прозекторскую, на ходу изучая личное дело погибшего парня, дембеля, я бы сказал, и довольно кивал. То, что надо. Пока работники на обеде, кто ушёл домой, кто тут в помещении для отдыха своим обедает, вот я спокойно и занимаюсь делами. Мне нужна личина, причём не искусственная, а настоящая, и этот парень, погибший в поножовщине, мне подходил. Месяц ищу по моргам, пятнадцать разных клиентов, но только этот подходил мне по всем параметрам. Сейчас тело уберу, сделаю вид ножевой раны, и «очнусь», меддок уже меняет экстренно внешность под парня, дальше дело техники, можно вживаться в советскую действительность.
Возникнет вопрос, почему я это делаю? Двадцать лет уже живу, ну почти, двадцать четыре там где-то, за границей, и понял, что стал больше иностранцем, чем русским, да и обрыдло всё. Жил в Париже, бывал в своей долине в Китае, терем из сруба там отстроил, путешествовал. Надоело. Вот сам не ожидал от себя, но решил всё резко поменять, встряска мне нужна, а то рутина затягивает. Оставил всё детям и Ольге, ну да, стала женой всё-таки, добилась своего, трое детей, две дочки и последним пацана родила. Всё что имел во Франции, поместье с виноградниками, виноделием и заводиком, три ресторана в Париже, два дома и две квартиры, им оставил. Причём, не бросил, обещал навещать. А для встряски выбрал Советский Союз, думаю, самое то. Сначала мая тут, вот подбираю себе личность, под которой буду жить. Хотя я вроде про это уже говорил. Попробую. Если не получится, снова за границу уйду. Одним словом, я в предвкушении, что есть, то есть. По коже бегали мурашки, мышцы иногда сводило, особенно лицевые, но внешность менялась. Это конечно не очень хорошо, но за час вот так не изменить, тут больше времени требуется. А пока убрал тело парня со стола в хранилище, и сам лёг, бок уже кровил, как раз в лужицу, что натекла от прошлого тела. И пока лежал, зажимая рану, да дрожал от холода, а я был голышом, тело дембеля успели раздеть, ну и вспоминал как прошли эти двадцать четыре года. Да жил и путешествовал. Бизнес купил, но им Ольга занималась, я для того всё и приобрёл, чтобы та не скучала. Оказалось, у той была коммерческая жилка и все предприятия приносили стабильный доход. И ей было интересно этим заниматься, даже с энтузиазмом работала. Пусть оформлены те были на меня, а не на супругу, по факту они были её, так что переоформление - это лишь бюрократия. Свою смерть я не изображал, Ольга не вдова, через знакомых ушла информация, что я серьёзно заболел и лечусь в клинике Швейцарии. Ничего, прошлая внешность в памяти меддока осталась, буду летом навешивать личину себя прошлого, и посещать Францию. Навещать своих раз в год можно. И обратно. Пока планы такие.
Когда я говорил, что жизнь моя была тихой и спокойной, то не особо солгал, это действительно так, сам в шоке, но был один случай. Ольга второй дочкой была беременна, и захотелось ей оливок. Сам я их не люблю, а запас в хранилище закончился, не пополнил, вот и пришлось ночью бежать в круглосуточный магазин. А на обратном пути, когда переходил дорогу, меня на большой скорости сбила машина. Реакция у меня хорошая, но едва успел только подпрыгнуть. Почти успел. Крышей машины по ногам получил, меня закрутило и бросило на асфальт, переломы, рваная рана на голове, а машина скрылось. Вот только я номер запомнил. Красная «Феррари Америка», новинка этого года. К счастью смог дойти до квартиры, запретив Ольге вызывать медиков, через три дня полностью излечился и стал искать. Нашёл на кого машина записана, умирал тот долго, но сломавшись, сообщил, что это его сынок-мажор девок катал, и вот что вышло из этого. Тот его в Альпах спрятал, на горнолыжном курорте, у них там своё бунгало. В общем, и сыночка, и всю семью, а те банкиры, среднего уровня, лично зачистил. Я у них ещё и бизнес отжал и перепродал. Компенсацией стало. Из-за этих уродов у меня вторая дочка восьмимесячной родилась. Ольга на нервах была. Это по моей жизни, теперь по общей политике. Даже я со своими куцыми знаниями истории видел, что политика заметно изменилась. Главенствовала Британия, выправилась всё же. США на вторых ролях, но крепкий её партнёр. Я пару раз напоминал, что те смертны, это я о британцах, появлялся «Монстр глубин», как мою субмарину прозвали в газетах, снова крупные надводные корабли побил, но особо не усердствовал. А вот когда в пятьдесят шестом Британия использовала в Китае ядерное оружие, это когда меня машина сбила, то ответ мой последовал незамедлительно. Над городами Англии встало четыре ядерных гриба. И да, мой посыл журналисты поняли правильно. В США за две бомбы ответили двумя, за одну последующую, тоже двумя, но именно за одну. А тут за одну четыре. Будет ещё взрыв, ответ будет восьмью. Так, по увеличению дальше. Это резко сократило желание использовать такое оружие. Никто не хотел первым получить восемь ядерных ударов, а они будут, это все видели и поняли. Журналисты были правы.
С тех пор в политике тишь да благодать, а то раскачивали ситуацию, войны вели, вон на Советский Союз дважды чуть не напали, в Союзе даже мобилизацию начали проводить, но к счастью до войны не дошло, а после ядерных ударов и вообще забыли об этой идее, тем более к тому моменту уже многие государства обзавелись таким оружием. Да, Англия в тот день потеряла Лондон, Плимут, Ливерпуль и Бирмингем. Больше шести миллионов погибших и пропавших без вести, не меньше чем у США. В Китае, а там бомбу взорвали в столице одной из мятежных провинций, погибло восемьсот тысяч, ещё столько же погибло в течении трёх лет от ран и облучения. Я старался не думать об этих цифрах. Пострадавших было больше. Политика грязное дело. Зато потом тишь да благодать, британцы города по сути там вновь отстраивали, и пытались жить дальше. Ну а что, я заряды взрывал в воздухе, радиационный фон по сути в норме, ну чуть повышен, но жить можно. Там самое главное ударная волна и огонь. Это всё что я могу сообщить про эти два десятка лет. Старшая дочка уже взрослая, последний курс университета, на врача учится, терапевтом будет, вторая в школе, старшие классы, сын в пятом классе учится и дополнительно в музыкальной. Вот в ком Ольга нашла единомышленника, говорит, отличным скрипачом будет. Испортила мне сына. Ничего, Анджей ещё покажет себя. Надеюсь. Вот дочки моя отрада, подраться любят, я их учил, и вообще боевые, в отличии от сына-рохли. Очкарик, что ещё скажешь? Но я его всё равно люблю.
Тут мои мысли прервали шаркающие по плитке шаги, и я сел, свесив ноги, зажимая рану. Вошедший в помещение санитар, удивлённо вытаращился на меня.
- Ты же мёртв был?
- Не знаю. Помню драку и очнулся тут от холода. И бок болит.
- Ничего себе?! Хотя бывает. Года три назад пьяную дамочку без пульса привезли, замёрзла. А тут оттаяла и встала. Правда потом умерла, от гангрены, руки-то отморозила.
- У меня кровь течёт и замёрз, - напомнил я тому.
- Да-да, - засуетился тот.
Он вызвал старшего, и дальше закрутилось, меня на носилках отнесли в больницу, что при морге была, и после операции, где осмотрели и зашили рану, поместили в палате, в которой и отходил от местного наркоза. Просто обезболили у раны и зашили. Так как я оказался в общей палате хирургического отделения, слухи обо мне ходили изрядные. Живым покойничком называли. Всё же такое событие, мёртвый очнулся. Впрочем, я особо не реагировал и банально уснул.
Утром проснулся сам, за окном только светало, другие спали из соседей, в палате шесть коек, до подъёма часа два, в шесть поднимают, так что придерживая место ранения рукой, сходил в туалет, шоркая пятками больничных тапок. Дежурная медсестра так и не проснулась, спала за столом в коридоре. Вернувшись, лёг и задумался. Сна ни в одном глазу. Что было за последние двадцать четыре года, я описал, теперь думаю стоит рассказать о парне, что я теперь изображаю. Жаль его конечно, но что поделать, такова жизнь. Сам в бар пошёл и в драку ввязался, а там дальше уже Судьба повернула так как ей нужно. От удара в печень тот и скончался. Рана у меня на том же месте, но неглубокая, до печени не достала. Так вот, я благодаря меддоку не постарел, внешне старался соответствовать возрасту, внутренне как был двадцатилетним, так и остался. Поэтому омолодить кожу и изменить внешность смог быстро, когда потребуется. Добрался до Союза, до Москвы, снял комнату в коммуналке и вот искал себе подобие. Именно погибшие. Убивать, чтобы его личность натянуть, я не желал, не в моём характере. Поначалу пустышки, и вот вдруг идеальный кандидат попался. Для начала сирота, это то что мне нужно, чтобы проблем с семьёй не было. Сам из Орла, сержант-танкист, служил в Германии. Демобилизовался и возвращался в Орёл через Москву. Всегда мечтал тут побывать. Два дня, снимали с другом комнату. Дальше пьяная драка, удар ножа неизвестного, успел сбежать, и вот я теперь занимаю место Ивана Сергеевича Шилова. Тысяча девятьсот пятьдесят второго года рождения, второе февраля. И группа крови совпадает. Отслужил два года и демобилизовался вот. Второй очередью, как я понял, иначе весной бы возвращался. Друг Ивана подтвердил, вторая очередь и есть.
Там вообще, как всё было, я на такси ехал по своим делам, увидел суету у входа в бар, две милицейские машины, скорая подъехала. Попросил водилу остановится, и прогулялся, отпустив того. Тело выносили накрытое простынёй, в скорую машину грузили. Натянул личину майора, он только что отъехал, и подошёл, рапорт старшего наряда почитал, с Павлом, это дружок Ивана, сослуживец, пообщался. Вот всё и вызнал что смог, что ранее описал, так что скинув личину майора, поймал частника и тот довёз до больницы, там морг и остальное. По сути через час как тело привезли, оно «очнулось». И не стоит думать, что внешность я уже поменял. Это на две недели растянется, и это ещё быстро. Иллюзия личины Шилова на мне, только дал доступ в боку к ране врачам. Шили по-настоящему. Сейчас меддок заживлял. Ну и продолжал менять внешность. Ничего, поношу днём личину, спать без неё буду. Вот как сейчас. Кто что поймёт? Как начнут просыпаться, снова натяну. И стоит ждать дружка Ивана, надеюсь вещи принесёт. Помнится, то что при Иване было, кроме формы и белья, только документы. И всё. Он же с чем-то в Москву приехал? Скорее всего вещи в той снятой комнате, адрес помню из опроса, потому и надежда на Павла. И вообще стоит забыть прошлые жизни. Всё, я Иван Шилов. Надо привыкать. А вскоре стали соседи просыпаться, медсестра заглянула, градусники раздала, я личину натянул, а то у нас даже цвет волос пока не совпадал, я светлее, тот темнее, меняется колер, но медленно. Ничего, две недели ждать, и эта проблема решится.
Пока же был завтрак, осмотр врача, ну и когда разрешили, пустили Павла. Вот тот диким взглядом на меня глянул, говорит, приехал в морг, уже попрощался, а ему сообщают, что живой дружок, в больнице. Ну а дальше попросил его вещи мои принести, сюда. Похоже я тут задержусь. Ну и пообщались. Потерю памяти я не показывал, кивал если что не понимал или не знал, а такого хватало, говорил, что знал. К счастью, экзамен выдержал с честью, и Павел ничего не заподозрил, только сказал, что я квелый из-за ранения и голос чуть другой. В общем, стоит отправить Павла побыстрее домой, чтобы не спалил, демобилизоваться нормально, то есть, паспорт в военкомате получить, и можно устраиваться в стране жить. В Москву перееду. Хочу поближе к старшей дочке быть. А я не говорил? Она в Москве учится, как иностранке ей дали разрешение. Да и та погруженная в советскую действительность не без интереса тут жила и училась. Язык знала, не сложно адаптироваться было. А не хотела ехать, я настоял. Уже пять парней сменила. Сейчас вроде с одним всё серьёзно. У ней ещё два года практики и дальше может вернутся, документы будут международного образца выданы. Правда, та их во Франции решила подтвердить, получить диплом ещё там. Это возможно. Та скоро обратно во Францию улетит, родных проведать, как время будет для отдыха. Сейчас вроде экзамены заканчиваются, практика, и отдых. Ольга её хорошо средствами снабжает, та снимает двухкомнатную квартиру со всеми удобствами. Машина есть, красная годовалая «копейка». Да у неё и в Париже в гараже такой же «Фиат» стоит, так что дочка тут себе ни в чём не отказывает и всё законно. Иностранка. Именно поэтому и думаю устроиться в Москве, но сначала посетить Орёл, решить вопросы с выходом в запас и получением документов. Да и тёзку достойно похоронить хочу на родине.
Так время и потянулось, Павел принёс вещи, сам ещё три дня в Москве покуролесил, один раз в вытрезвителе поспал, тот приходил каждый день, отчитывался, и отбыл домой, он казанский. Земляк. Меня восемь дней подержали, сняли швы, и на следующий день выпустили. Сказали осторожно себя держать, чтобы швы не разошлись. Могли задержать, но я попросил раньше выписать. Все вещи я уже пересмотрел, по деньгам, нашёл сто двадцать шесть рублей. Эти два обалдуя копили в армии, чтобы в Москве оттянуться. Не всё успел потратить. По вещам и документам, вещи хорошие, из Германии, явно закупил себе. Может что-то на продажу. Дембельский альбом, и там памятные вещи тоже были. По документам, тот держал при себе всё, свидетельство о рождении, школьный аттестат за десять классов, удостоверение тракториста, водительское удостоверение для управления тремя видами техники, мотоциклами, легковыми автомобилями и грузовыми. Ну и военный билет. Комсомольский билет, само собой. В общем, стандарт. Почему всё с собой было, думаю понятно, оставить негде. Форму мою отстирали, даже следа крови не осталось и заштопали, поэтому и покинул в ней больницу, тепло со всеми попрощавшись. За спиной вещмешок и в руке чемодан. Не советский, Иван его в Германии купил. Сняв фуражку, вытирая мокрый лоб, палит, жарко, я двинул в сторону трамвайной остановки. На самом деле поймал частника и уехал за город, два дня жил на берегу реки, меддок постепенно менял внешность, отдыхал и купался, а потом ночью перелетел к Орлу. Не хотел я в поезде душном ехать, если что, скажу попутной машиной добрался. Ну а там проблем нет, паспорт получил. Всё, в запасе. Правда, на собеседование пришлось пройти в один кабинет, уговаривали на офицерское училище. Ну край милицейское, но вежливо отказался. Всё, свободен. Два дня в Орле провёл, ночью Ивана на кладбище похоронил, на табличке памятника отметил как неизвестного, детдом навестил, просто город изучал, запоминая улицы, и школу, где учился Иван. А потом вылетел обратно в Москву, где и был двадцать восьмого июня. Всё, меддок ещё вчера закончил работу и у меня внешность Ивана Шилова. Сам я был в лёгких светлых одеждах, сумка за спиной, пора вживаться. Буду устраиваться в Москве. Лимитой понаехавшей. Так что выйдя на трассу, поднял руку, чтобы остановить какую машину, двигавшуюся к столице.
Так как недавно был дождь и вокруг довольно мокро, хотя уже солнечно, тучи уходили, то над дорогой стояла грязная взвесь от проехавших машин. Поэтому я стоял на краю обочины, а не на краю асфальта. Ещё не хватало чтобы меня эта грязь покрыла. А так, сбрасывая скорость, даже не включая поворотника, ко мне направился «Зил-130» с бело-синей кабиной. Фургон, вместо кузова, жестяной, из нержавейки. Обозначений на бортах не было, не хлебовозка. Может мясо перевозит? Такие машины вроде как передвижные холодильники используются. Да наплевать, главное остановился, а то я уже думал, что из своего доставать, а из советских машин у меня только «Победа». В принципе, машина вполне входу, на дорогах я не раз их видел. Есть новый «Фиат», но это итальянская машина, копия «копейки». Ну так себе копия, но схожая. Когда я открыл дверь, дотянувшись до ручки, водила спросил:
- Тебе куда, парень?
- Все дороги ведут в Москву, вот и я туда.
- Забирайся, я туда же еду.
Когда я забрался, положив сумку между нами и хлопнул дверцей, тот разгоняясь, протянул руку: