В любом случае мистер Мориартиус еще проявит себя!

Шерлок повернул голову к Джону:

– Кстати, мне кажется, у нас с тобой сложилась неплохая команда. Я уже придумал ей название: «Шерлок и Джон – охотники за нечистью». Как тебе, звучит?

– Нет, – проворчал Ватсон.

– Значит, прекрасное название!.. И кстати. Для тебя первое задание, помощник детектива.

– Помощник детектива?!.

– Ну да, ты ж сам так назвался. Тогда, в полицейском участке, помнишь?

Джон помнил, но подумал, что с того момента, кажется, прошло уже несколько месяцев.

– Ну мало ли что я там придумал… – проворчал он.

– Вот! Ты неплохо придумываешь, Джон, а нам надо какое-то удобоваримое объяснение для прессы про эти убийства. Полиция, конечно, может придумать сама – но за дело тут возьмется Лестрейд, а не Грегсон, поэтому такая чушь получится, что мне даже стыдно будет самому себе признаваться, что я в этом участвовал.

– А что смотрители? Разве они не будут всех зачищать?

– Какой ты все-таки кровожадный, Джон. Это ж скольким людям нужно стирать память?.. Ну и главное – смотрители работают только с теми, кто видел что-то потустороннее. А про вполне себе обычное убийство мистера Дреббера из Америки многие в Лондоне слышали. Да даже пресса об этом писала. Как, уверен, напишет, и про таинственное исчезновение другого американца – мистера Стенджерсона. Поэтому придумай, пожалуйста, какое-нибудь объяснение. Можно что-то, например, романтическое.

– А почему ты сам не хочешь этим заняться?

– Во-первых, потому, что у меня теперь есть помощник. Во-вторых, я тут уже кое-что другое придумал – нашу эмблему. Я давно хотел повесить на двери дома на Бейкер-стрит какую-нибудь эмблему – но не будешь же вешать на нее герб Дома Холмс. Миссис Хадсон, прошу, продемонстрируйте доктору плод наших трудов.

Пламя в камине вдруг разделилось на две части. В одной из них огонь сложился буквой S, во второй – J. Обе буквы поднялись чуть выше, оторвавшись от основного огня, двинулись навстречу друг другу и наложились одна на другую.

– Посмотри, здесь каждый сможет увидеть то, что захочет – это и моя трубка, и моя трость, и чашу со змеей, которые, как ты, наверное, знаешь, являются символом медицины.

– Милорд, у тебя с головой не в порядке, – лениво заметил Ватсон.

– А у тебя вообще в ней неизвестно кто! Поэтому ты и здесь, – рассмеялся Холмс. – Пожалуй, сегодня я сыграю свой новый опус!

Ватсон снова закрыл глаза. Он увлекся рассказом Холмса, а потому только сейчас заметил, что дрожь, которая начала его бить, прекратилась. Он оглядел комнату замка, посмотрел на задумавшегося о чем-то с трубкой в зубах Холмса, снова перевел взгляд на огонь – и вдруг с какой-то спокойной ясностью сказал себе: «Я дома».