– Хватайся. Сейчас ты меня освободишь, и он это почувствует. Жди. Только не бросай меня тут. Даже если сразу не заберешь – пусть папа потом за мной приедет, ладно?

Понять, о чем он говорит, Лера не успела – холод схватил запястья, а пальцы уже связали нити Демида узлом, и Эрик свободно встряхнул руками. Скрипнула половица.

– Давай.

Она швырнула в Демида столом.

– Мешаешь! – взвыл он. – Уйди!

А Лера вскинула руки, скрестила запястья, замерла на мгновение и продолжила – пальцы касались черных нитей, хлопьями разлеталась сажа, – дернула, бросила вниз, придержала ногой, связывая и отпуская, – накинула, вытянула так, что ссадила ладони… Сделала шаг назад и вцепилась в Эрика. Снова анестезия и снова – «память», оборот, залом, перекрест…

Ноги тряслись, тело колотило, как от температуры. Движения замедлились, воздух будто сгустился. Преодолевая сеть, которую она перед ним связала, Демид вытянул руки и сделал крошечный шаг вперед.

Лера отшатнулась. Эрик поймал ее и прижал к себе.

– Все-все. Добей его.

Холод выгнал из головы остатки боли, внезапно стало легко и весело. Пошел трещинами потолок, застонали и выплеснулись из оконных рам стекла – осколки на мгновение зависли, прицеливаясь, и устремились к Демиду. Лера скрестила пальцы, как это делал он, и поманила стену – стена сдвинулась и пошла… Когда бревна рухнули, воздух стал непрозрачным от пыли.

Жаль, что Эрик этого уже не видел.

– Он был в розыске, – сказала Ульяна. – Я тоже его узнала, это Демид, он жил в «Бересклете» в сторожевом домике.

Лера считала квадраты на плитке пола.

– Я его убила? – спросила она наконец.

– Нет. В доме его не нашли.

Спрашивать про Эрика было страшно. Лера проводила взглядом медсестру, вошедшую в его палату, и снова уставилась на пол.

– Я вызвала Ратникова, – призналась она Ульяне. – Иначе ничего бы не получилось.

– Да уж, – отозвалась Ульяна чуть слышно и прислонилась к плечу Леры своим плечом. – Теперь все огребем. – Она посмотрела в дальний конец коридора. – Началось…

Втыкая шпильки туфель в плитку, к ним приближалась женщина в строгом брючном костюме. Волосы под платком, золотая оправа очков, алая помада на сжатых губах.

– Баринова? За мной. Сумарокова, вы тоже.