– Ну, почему чем больше в девушке дурости, тем лучше складывается ее личная жизнь? – задавала себе вопрос Вика, с завистью глядя на счастливых, обласканных любовью близняшек.

Помянуть отца все собрались в маленькой квартирке, которую Лиза временно сняла для себя и Вареньки. Вернувшись с кладбища, Даша сморозила очередную, с точки зрения Вики, глупость.

– У меня ноги отваливаются от усталости! – воскликнула Даша, сбрасывая с ног ботинки.

– Скажи спасибо, что не нос, – зло пошутила Вика.

После поминок Вика осталась ночевать у Лизы с Варенькой, без особого комфорта расположившись на раскладушке, а близняшки со своими парнями сняли себе отдельную квартиру на те несколько дней, которые они планировали провести в Ростове.

Саша и Даша хорошо устроились в Геленджике. Им нравился влажный морской воздух и они готовы были полюбить свой новый дом, потому, что с каждой из них там был ее любимый мужчина. На самом деле, небольшой домик семьи Репкиных не был предназначен для такого количества человек. Вшестером жить в трех комнатах было довольно сложно. Маленькая кухня, одна на всех ванная. Раньше Дима и Слава жили в одной комнате, родители в другой, а бабушка в каморке возле кухни, переделанной в спальню из кладовки. Гостиная была самым любимым местом в доме, где семья обедала, а по вечерам там все вместе общались и смотрели телевизор. С появлением Саши и Даши все изменилось. Каждой из молодых семей требовалось собственное пространство. В результате, большую гостиную с двумя окнами разделили пополам перегородкой, сделав по маленькой спаленке для Славика с Сашей и Димы с Дашей, а спальню близнецов переделали в гостиную, в которой большая семья едва помещалась.

Ближе к вечеру, близняшки со своими женихами ушли к себе на квартиру. Измученная рыданиями Варенька смогла уснуть только после успокоительного. Лиза пыталась поговорить с Викой, достучаться до нее, но лишь натолкнулась на непробиваемую стену холода. Вика лежала молча, делая вид, что спит.

Никто из сестер не догадался, что на самом деле происходит с Викой. Даже Лиза со всеми своими психологическими знаниями, не смогла ничего понять. Вике ее собственная жизнь казалась беспросветно грустной и мрачной, как ноябрьское серое небо в тучах над Ростовом, как сегодняшний моросящий дождь, размывавший кладбищенскую грязь под ногами. Вика хотела бы заплакать, но никто не должен увидеть ее слез! Она чувствовала невыносимую пустоту внутри и снаружи.

– Что я делаю? На кой хрен мне нужен этот ребенок? Еще неизвестно, кто там родится, а моя Варенька мучается в нищете и плачет днями напролет уже сегодня. Варенька такая светлая! Она сама излучает и притягивает свет. Ее жизнь не должна быть похожа на мою. Я словно утонула во мраке. Хорошо, что Варенька совсем не похожа на меня, – думала Вика, лежа на скрипучей раскладушке в центре маленькой комнаты с низеньким потолком. – Хуже, только стать похожей на занудную Лизу с ее «чувством долга» и тошнотворным альтруизмом. Варенька особенная! Она меленький красный огонек в нашем черно-белом мире. Папа был прав, Варенька и вправду маленькая красная звездочка.