Гибель «Непобедимой армады»

В 1571 г. в морском сражении в заливе Лепанто испанско-венецианский флот нанес поражение турецкому флоту, уничтожив практически все морские силы Османской империи. Господство Турции в Средиземном море было подорвано. Позиции Испании в этом районе значительно укрепились. Но к западу от Геркулесовых столбов положение осложнилось. Близилась битва за господство в Атлантическом океане между рвущейся к заокеанским землям английской и нидерландской буржуазией и Испанией, претендующей теперь и на владения португальской колониальной империи. Готовясь к решающим сражениям, Филипп II прежде всего заботился об увеличении флота. Еще в 1584 г. Луис де Рекесенс, главнокомандующий войсками Кастилии, писал ему: «Мы сможем победить в войне только в том случае, если ваше величество станет хозяином моря». Внешнеполитические дела также на первый взгляд складывались благоприятно для Испании.

Казалось, шел к успешному завершению заговор на жизнь Елизаветы. В Нидерландах герцог Парма продолжал подавлять антииспанское восстание, захватив главные города на юге страны. В июле 1584 г. в Делфте был убит Вильгельм Молчаливый. Во Франции смерть от лихорадки герцога Алансонского еще более укрепила позиции герцога де Гиза в борьбе с протестантом Генрихом Наваррским, новым претендентом на французский престол.

Но заговор на жизнь Елизаветы был раскрыт. Высланный из страны Мендоса (он стал последним при жизни Елизаветы испанским послом в Лондоне) угрожал: «Поскольку я, очевидно, не устраиваю ее величество как посол мира, то это вынуждает меня постараться оправдаться перед ней в будущей войне». В этой сложной обстановке Елизавета решила созвать новый парламент. Перед открытием сессии Дрейк был вызван на заседание Тайного совета королевы. Его познакомили с планом экспедиции на Молуккские острова и предложили ее возглавить. Опять был создан «синдикат», финансировавший это предприятие, в состав которого вошли королева, Лестер, семья Хокинсов, Рэли, Хеттон и Дрейк. Общий капитал составил 40 тыс. ф. ст. Экспедиция должна была иметь чисто военный характер. Используя опыт Дрейка, приобретенный им во время кругосветного плавания, предполагалось нанести удар по Молуккским островам, расположенным вдали от главных испанских колониальных центров. Приготовления к плаванию начались немедленно и шли на протяжении всей сессии парламента.

Однако, когда корабли были уже готовы выйти в море, политическая ситуация резко изменилась. Урожай в Испании в 1585 г. был плохой. Над Галисией и Андалузией нависла угроза голода. Филипп обратился к английским купцам, предлагая им послать корабли с английской пшеницей в Испанию. Он обещал англичанам привилегии, давая возможность их судам после выгрузки пшеницы свободно заходить в любой испанский порт. Конечно, такая любезность Филиппа в отношении английских торговцев была подозрительна. Но дельцов лондонского Сити, увлеченных возможностью хорошо заработать, это не насторожило. Большое число судов, груженных пшеницей, направилось в Испанию. Назад они не вернулись. Все английские корабли, пришедшие в испанские порты, по приказу Филиппа были захвачены, груз их конфискован, а команды посажены в тюрьмы.

Лишь одному английскому судну «Примроз» удалось избежать испанского плена. 8 июня корабль вошел в лондонский порт. Англия узнала о случившемся. Оказывается, 24 мая корабль пришел в залив Бильбао и два дня дожидался выгрузки. 26 мая к кораблю подошла испанская пиннаса, на которой находились испанский чиновник и шесть мужчин, назвавшихся местными торговцами. Они вели себя очень дружески. Хозяин «Примроз» Фостер пригласил всех семерых на завтрак. Завтрак был очень обильный, и испанцы воздали ему должное. Но вскоре чиновник и трое других из этой компании встали из-за стола и покинули корабль, сославшись на какое-то срочное дело на берегу. То, что гости так быстро покинули уставленный яствами стол, показалось подозрительным опытному Фостеру. Поэтому, проводив гостей, он не сразу вернулся в каюту, а обошел команду, состоявшую из 27 человек, и приказал им быть готовыми к неожиданному нападению. После этого он вернулся в каюту и продолжал разыгрывать роль гостеприимного хозяина перед оставшимися тремя испанцами.

Вскоре ему сообщили, что испанский чиновник вернулся на большом судне с 70 людьми, одетыми как местные купцы. Их сопровождала шлюпка, в которой находились еще 24 человека. Фостер пригласил чиновника и с ним еще четырех человек войти на палубу «Примроз», а остальных просил остаться на месте. Чиновник согласился, но не успел он договорить фразы, как «купцы», оказавшиеся переодетыми солдатами, схватили находившиеся на дне шлюпки шпаги и бросились на палубу английского корабля. Вслед за ними на корабль поднялись уже знакомый Фостеру чиновник и какой-то, по-видимому, важный человек, заявивший Фостеру: «Теперь вы пленник короля». «Нас предали», — вскричал Фостер. Экипаж, заранее предупрежденный своим хозяином и хорошо вооружившийся, принял возглас Фостера за сигнал к нападению на испанцев. Англичане начали палить из мушкетов, в ход пошли и три небольшие пушки, спрятанные на палубе. Немногим испанцам удалось вернуться на берег. Несколько из них были захвачены англичанами. Среди них был и знакомый англичанам чиновник, оказавшийся высокопоставленным лицом Бискайской провинции. Он заявил, что действовал по приказу короля, и показал Фостеру письмо Филиппа И, в котором говорилось: «Я поручил привести в готовность огромный флот в гавани Лиссабона и у Севильи. Все необходимое для солдат: вооружение, продовольствие и амуниция — должно быть собрано и в больших количествах… Поэтому я требую от Вас по получении этого письма останавливать и арестовывать все суда, которые будут появляться у берегов или заходить в порты вверенной Вам провинции…»

Реакция в Англии была мгновенной. До того времени Филипп мог рассчитывать на поддержку части влиятельных дельцов лондонского Сити, имевших большое влияние на политику английского правительства. Эти люди сдерживали «партию войны» от прямого выступления против Испании, так как были заинтересованы в торговле с пиренейскими монархиями. Но в день, когда «Примроз» вошел в лондонский порт, Филипп утратил их поддержку. Даже лорд Берли был возмущен. Видя всеобщее единодушие, Елизавета ответила наложением эмбарго на всю испанскую собственность в Англии. Она вызвала «своего пирата» и приказала собирать большой флот. Дрейк поспешил в Плимут. Он пригласил к себе Томаса Муна, своего соратника по кругосветному плаванию, брата Томаса и молодого Ричарда Хокинса. Уолсингем послал к Дрейку своего зятя Христофора Карлейля, опытного моряка и солдата, который был назначен капитаном одного из кораблей флотилии и командующим сухопутным отрядом, передававшимся в распоряжение экспедиции. Один из лучших английских мореплавателей того времени Мартин Фробишер был назначен вице-адмиралом. Эдвард Винтер, брат капитана «Елизаветы», сподвижника Дрейка по предшествовавшему плаванию, стал капитаном одного из кораблей. Капитаном флагманского корабля «Бонавентура», на котором находился сам генерал-адмирал Фрэнсис Дрейк, был назначен опытный моряк Томас Феннер. Дрейк включил во флотилию свой собственный корабль «Томас», командовать которым назначил брата Томаса. Кузен королевы Фрэнсис Ноллис, получивший чин контр-адмирала, командовал кораблем «Галион Лестера».

Всего было собрано 21 судно. Укомплектовать их командами, вооружить, оснастить, запастись провиантом на длительное плавание было делом нелегким. А надо было спешить. И не только чтобы застать Филиппа врасплох, но и для того, чтобы не дать возможности королеве, после столь обычных для нее колебаний, отменить экспедицию. «От плавания Дрейка, — писал Уолсингем Лестеру, — зависит жизни и смерть нашего дела». Даже Берли проявлял нетерпение и на письмо Дрейка из Плимута отвечал, что хотел бы получить от него известия из испанского порта. Дрейк все понимал и спешил изо всех сил.

Королева передала экспедиции два военных корабля, отряд пехотинцев, но денег не дала. Финансирование плавания взяли на себя Дрейк, Уолсингем, Лестер, Берли и купцы Сити.

Подготовка экспедиции шла к концу, когда к Дрейку прибыл человек, которого он меньше всего ожидал. Это был Филипп Сидней, блестящий молодой человек, любимец двора, новый фаворит «королевы-девственницы». Он объявил Дрейку, что хочет принять участие в экспедиции в качестве волонтера. Сидней не сомневался в согласии адмирала: он был племянником графа Лестера, одного из главных «пайщиков» нового предприятия Дрейка. В Плимут же Сиднея привело следующее. Он договорился со своим дядей, что примет участие в намечавшейся под его командованием высадке английских добровольцев в Нидерландах для помощи сражавшимся против герцога Пармы голландцам. Но королева не разрешила. Она не желала подвергать опасностям своего юного фаворита и приказала ему оставаться при дворе. Обиженный, он упаковал свои баулы и направился к Дрейку, страстно желая проявить себя, приняв участие в плавании знаменитого адмирала. Королева ничего не знала о его бегстве.

Дрейк сразу оценил ситуацию. Королева будет взбешена, когда узнает о поступке Сиднея. Она никогда не поверит, что Дрейк не был в сговоре с Сиднеем. Она может отменить экспедицию, а самого адмирала, несмотря на его прошлые заслуги, на долгие годы засадить в Тауэр. Дрейк реагировал немедленно. В ту же ночь его гонец мчался в Лондон с письмами к Уолсингему и Берли (Филипп Сидней также приходился зятем государственному секретарю). Ответ королевы не заставил себя ждать. Ее посланец привез три письма. Одно — для Дрейка, запрещавшее ему брать в плавание Сиднея, другое — Сиднею, приказывавшее ему явиться в Лондон, и третье — мэру Плимута с приказом арестовать молодого человека, если тот не послушается. Дрейк облегченно вздохнул, когда красавец Сидней отбыл с корабля. Теперь уж Дрейк решил не медлить с отплытием. Мало ли что еще может случиться! В большой спешке на корабли были погружены припасы; баки с водой были залиты лишь наполовину. 14 сентября 1585 г. флотилия Дрейка покинула Плимут. На кораблях находились 2300 солдат и матросов. Никогда еще Дрейк не командовал столь большим флотом. Корабли быстро шли на юг. Попутный ветер туго надувал паруса.

Войны и в те далекие времена не всегда объявлялись. Вот и сейчас, хотя объявления войны не поступило ни от одной из враждующих сторон, это не мешало ни Испании, ни Англии действовать вполне по-военному.

Подходя к берегам Испании, Дрейк встретил французский корабль с грузом соли. Судно так понравилось адмиралу, что он, назвав его «Дрейк», включил в свою флотилию, пообещав французам выплатить компенсацию по возвращении из плавания, что он, кстати сказать, выполнил. Затем был захвачен испанский корабль с грузом ньюфаундлендской рыбы, известной в Англии под названием «Бедный Джон» и очень нравившейся англичанам. Добыча была разделена между командами судов флотилии, а захваченный корабль отпущен.

27 сентября флотилия Дрейка бросила якорь у острова Байона, расположенного недалеко от испанского порта Виго. Дрейк послал несколько пиннас с солдатами под командованием Карлейля к берегу. По дороге они встретили лодку с английским купцом, которому губернатор острова Педро Ромеро поручил узнать, что за корабли появились в гавани. Купец был отослан назад в сопровождении Семпсона, одного из пехотных офицеров, входивших в состав экспедиции. Когда Семпсон предстал перед губернатором, то сразу же спросил его: «Объявлена ли война между Испанией и Англией?» Губернатор ответил, что нет. Тогда Семпсон задал второй вопрос: «Почему же в таком случае испанские власти удерживают в своих портах английские суда и арестовывают их команды?». Губернатор ответил, что это делалось по приказу короля, но что еще неделю назад все английские корабли были отпущены и остались лишь те, которые хотели продолжать торговые операции с испанцами. В подтверждение своих слов он просил английских купцов, находившихся на острове, посетить Дрейка и сказать ему об этом. Но адмирал удовлетворился объяснениями и приказал высадить на остров солдат. Губернатор же, проявляя любезность, выслал солдатам хлеба, вина, фруктов и сладостей.

Между тем погода портилась, надвигался шторм. Солдаты поспешили вернуться на корабли. Среди ночи разразилась сильная буря, продолжавшаяся три дня. Когда буря стихла, Карлейль на своем корабле «Тигр», сопровождаемом тремя пиннасами, был послан Дрейком в Виго. Прибыв в город. Карлейль увидел, что жители покинули его, испугавшись слухов о появлении Дрейка. Англичане не теряли времени даром и, вернувшись на корабли, привезли добычу в 30 тыс. дукатов, в том числе большой серебряный с позолотой крест из кафедрального собора Виго.

Узнав, что в городской тюрьме находятся арестованные английские матросы, Дрейк послал туда Семпсона с солдатами. Семпсон не только освободил англичан, но и захватил добра еще на несколько тысяч дукатов.

Пробыв неделю в Виго, Дрейк направился дальше, к Канарским островам. Он хотел остановиться на острове Пальма, чтобы дать отдохнуть экипажу и пополнить запасы воды и продовольствия. Но при приближении к берегу английские суда были обстреляны береговой артиллерией. Дрейк решил идти не останавливаясь к островам Зеленого Мыса. Он надеялся перехватить испанский флот, перевозивший драгоценности из Америки, но не успел. 8 октября флот уже прибыл на родину. Вечером 16 ноября английская флотилия подошла к одному из островов Зеленого Мыса — Сантьягу. Находившийся на острове город с тем же названием лежал в долине, окруженной холмами, на которых были расположены укрепленные форты. Дрейк приказал Карлейлю с отрядом в тысячу человек на следующий день высадиться на берег и захватить город. Карлейль начал операцию по всем правилам военной науки. Но когда его люди подошли к фортам, то не увидели ни одного человека. Не было жителей и в самом городе. Не было их и в соседних селениях. 17 ноября был день коронации Елизаветы, и Карлейль решил отметить этот праздник салютом из батарей, находившихся в захваченных фортах. Услышав орудийные выстрелы и правильно поняв их причину, Дрейк приказал ответить салютом корабельной артиллерии. Под гром орудий англичане высадились на берег и вошли в опустевший город. Удалось отыскать только одного жителя. Он сказал, что пять лет назад Сантьягу был разрушен французскими пиратами, и поэтому, когда показались корабли неизвестной флотилии, жители в панике покинули город и вместе с губернатором и епископом укрылись в горах в небольшом городке Сан-Доминго. Дрейк отправился туда, взяв двести солдат. Пройдя двенадцать миль, англичане увидели Сан-Доминго, но городок был безлюден. Дрейк ждал до вечера. Никто из жителей не появился.

Предав Сан-Доминго огню, Дрейк вернулся в Сантьягу. Во время обратного марша никто не напал на отряд Дрейка. Лишь один юнга, сбившись в темноте с пути, был захвачен и зверски убит местными жителями. Это решило судьбу Сантьягу. Город был сожжен дотла. Англичане искали золото, но безуспешно. Вина же было найдено с избытком. Дрейк заметил очевидное падение дисциплины. Тогда он собрал всех своих людей и заставил их дать клятву на протяжении всего дальнейшего пути беспрекословно подчиняться ему и его офицерам. На шестой день пребывания англичан на острове в город вернулся один из жителей. На вопрос Дрейка, где золото, он ответил, что много золота находится на скале в Порто-Прайа, небольшом селении к востоку от Сантьягу, и сказал, что может проводить туда англичан. Но побывавший в селении Семпсон золота не нашел. Дрейк приказал сжечь и Порто-Прайа. Утром 26 ноября английская флотилия покинула острова Зеленого Мыса и направилась в испанскую Вест-Индию.