— Замерзнешь.

— Будто вам есть до этого дело.

— До любой другой Денискиной девушки мне не было бы никакого дела, но не до тебя.

— И чем я отличаюсь от любой другой?

— Видимо, всем, — предположил мужчина, немного поежившись. — Правда, холодно, Полина. Давай, хоть в машину сядем. Даю слово, что я не замышляю ничего плохого.

— Вы еще на крови поклянитесь.

— Если ты этому поверишь, то хоть сейчас, — ответил он вполне серьезно.

— Не нужно. Хорошо, давайте посидим, но недолго.

— И на том спасибо, — согласно кивнул мужчина и сопроводил меня до пассажирской двери внедорожника. Открыв ее передо мной, пригласил устроиться в салоне.

— Только без глупостей, иначе…

— Да-да, яйца прибьются к асфальту. Я помню.

— Надеюсь, — устроилась на сиденье и проводила взглядом мужчину, который быстрым шагом обошел внедорожник и устроился за рулем.

— Вот держи ключ от машины, чтобы у тебя не было страха, что я пытаюсь тебя угнать, — вложил он мне ключ в ладонь и для большей убедительности спрятал руки в карманах пальто.

— О чем вы хотели со мной поговорить?

— О тебе и твоем ребенке, — ответил он ровным голосом, глядя мне прямо в глаза. При этом на его лице не дрогнул ни один мускул.

— Какое ваше дело?

— Ты беременна от моего сына и мне есть до этого дело.

— Ой, нет! — рассмеялась я, качая головой. — Вы что-то путаете. Я же натрахала этого ребенка на стороне. Ваш сын свят и практически непорочен.

— Я знаю, что он мог тебе сказать и как это мог преподнести. Я сам такой же.

— А, так это у вас семейное бросать беременных девушек и выдавать их за шлюх? Теперь понятно.