С кряхтением встал и сделал несколько резких движений, разгоняя кровь по венам, чтобы конечности обрели чувствительность. Н-да, действительно, в окно уже солнце бьет, на улице день. Взглянул на свои часы – десять утра. Медленно кручу головку завода механизма и шею разминаю. То, что профессор не спешит уходить, говорит о том, что опять какие-то проблемы или неприятности.

– Иван Макарович, еще вчера хотел отчитаться, но возможности не представилось, – начал профессор.

– У нас все хорошо? – уточнил я, решив подойти ближе к делу, да и финансовую сторону нашего компанейства лучше обсудить с младшим компаньоном. Портейг, со всем к нему уважением, в финансах профан.

– К сожалению, пятерых рабочих мы не сумели спасти, раны оказались тяжелыми, скончались под утро. Но если бы остальные не обратились вовремя, то жертв…

– Это понятно, – перебил я профессора, – по организации приема пострадавших у меня возникли кое-какие мысли. Не хочется, но нужно составить четкий алгоритм, кто и что делает в подобных случаях. Вчера же у нас происходил не прием раненых, а базар-вокзал!

– Согласен, – поморщился Семен Иванович. – Однако, Иван Макарович, подобных массовых травм не случалось в столице очень давно.

– Зато они на войне часто бывают, тут следует ориентироваться на военных медиков. Быстро обойти пострадавших и самым тяжелым оказывать помощь, а легкораненые способны подождать, или ими займутся сестры милосердия. И, как бы ни было печально, но если вы видите, что кому-то помочь не в состоянии, то не тратить на него время, – произнес и жду, когда профессор на меня с упреками и возражениями накинется, что в первую очередь следует спасать именно безнадежных.

Удивительно, но Портейг поморщился, словно от зубной боли, но не стал спорить, чуть заметно кивнул, согласившись.

– Иван Макарович, собственно, не по этому поводу я побеспокоил, – произнес профессор и, подойдя к столу, взял в руки папку, откуда вытащил рентгеновские снимки. – Ко мне на прием… гм… ну, отыскали меня от вашего имени и записку передали.

– Иоффе и Десмонд уже в Москве? – сообразил я, удивившись про себя, что они уже приехали.

– Да, Ольга, – профессор заглянул в папку, уточнив имя, – и Абрам приходили позавчера. Любопытная вещь этот рентген! Пальпация результата не дала, но межпозвонковая грыжа шейных отделов отчетливо прослеживается! Диагноз ставить не стал, посоветовался с Коротковым и хотел вас дождаться. Вы же ее для операции в Москву позвали?

– Гм, положа руку на сердце – надеялся, что диагноз вы поставите. Что-то меня смутило на снимках, но не более того, – честно признался я. – Каково лечение и прогноз?

– Состояние больной не внушает опасений, это все из-за ее физических нагрузок. Можно попытаться лечить примочками, массажем, но она уже не сможет выполнять свои трюки. Оперативное же вмешательство, как уверил меня Николай Сергеевич, снимет все проблемы. Операция сложная, но он возьмется, и прогноз благоприятный, Ольге еще повезло, что грыжа расположилась в удобном для нас месте, – задумчиво произнес Семен Иванович и взглянул на снимки. – Н-да, но их бы еще разок сделать, чтобы убедиться в правильности диагноза. Вдруг что-то произошло при съемке и получилась такая вот картинка.

– Абрам Федорович про рентгеновскую установку ничего не говорил? – на всякий случай уточнил я. – Сделку мы с Рентгеном заключили, власти Германии обещали, что груз мы получим, даже если ухудшатся отношения между нашими империями.

– Нет, про установку речь не шла, – пожал плечами Портейг. – Так что, мне назначать прием Десмонд?

– Семен Иванович, в данном вопросе вам карты и, – усмехнулся, – снимки в руки. Ольга мне передала весточку от графини Смеевой, та просила подруге помочь. Если операция проблемы решит, то… – Не стал заканчивать, развел руками, да и нечего тут говорить, и так все понятно.

– Тогда данный вопрос на мне, – согласился профессор. – Да, еще, Иван Макарович, как бы это правильно сказать… – замялся мой компаньон.

– Лучше прямо и честно, – подбодрил я его.

– Дело в том, что как-то так получилось, – он горестно вздохнул и отвел взгляд, – стало очень мало места в лаборатории. Интересных изысканий и идей полно как никогда, но там не развернуться, да и тех же приборов кот наплакал. Доходит до того, что к микроскопу очередь!

– И кто в очереди стоит? – озадачился я.