— Я жил в городе. В квартире, а потом она сгорела. Вот и вся история. Риншот недоверчиво посмотрел.

— А как ты выжил тогда, после мясорубки? — Какой ещё мясорубки? Он вообще о чём? Так, если за мной гнались… А что идея.

— Когда был погром, — начал я мрачным голосом.

— Я сидел в своей квартире около парка и играл в приставку, как вдруг на улице началась буча. Машины врезались друг в друга, люди дрались. Всё вокруг сходило с ума. Я спрятался в квартире и ничего не делал. Ко мне никто ни стучался, ни звал по имени. Мои родители умерли в тот день. Потом ко мне прибился мальчик Глеб, он чуть младше меня, и мы вместе стали жить. Так мы прожили несколько лет. Но после один отряд всё-таки взорвал нашу квартиру и унес жизнь Глеба. Вспыхнул пожар. Я собрал наспех вещи и убежал. Вот уже третьи сутки брожу по городу, — и, добавив в конце пару слезинок, закончил свою "страдальческую историю". Посмотрим, что он скажет.

Риншот потупил немного в снег, но всё же выдал фразу.

— Если ты не п#####ь, то ты последний из отшельников.

— Отшельников?

— Да, Отшельники — это такие, как ты, которые не успели присоединиться к основным силам и остались в городе. — Риншот снял маску с лица, и я наконец-то смог увидеть его лицо. "Наконец-то. А то только его карие глаза было видно".

Большой уродливый шрам красовался на его правой щеке. Также я заметил его изуродованную левую бровь. И как я раньше это не заметил. Цвет лица был белый. Слишком белый для обычного цвета. Белки глаз были желтоваты. Взгляд тяжёлый, как будто он меня сейчас раздавит. Он улыбнулся как-то не очень то и по-доброму.

— Что-то я не помню, чтобы у парка были многоэтажки. Да и ещё со взорванной квартирой.

— Пожалуйста, отведите меня в свой лагерь. Я сейчас замёрзну… — сказал я, трясясь от холода. Попробую его взять на жалость.

— Пахан, пацан правду молотит. Тут очень холодно, а он ещё без вещей, в натуре, — сказал Сява, переминаясь с ноги на ногу.

— Мы пойдем с ним до парка и найдем его квартиру. Если он не пиздит, — Так же? — холодно сказал Риншот, повернувшись ко мне. Вот же скотина! Он хочет, чтобы я просто сдох? У него что, вообще нет эмоций? Видимо, трюк с эмоциями не пройдёт.

— Он далеко отсюда, да и скорее всего, этот район уже занят неприятелем, — сказал я, наблюдая за его реакцией. Пахан начал злиться. Он закрыл глаза, брови пошли вниз. Между нами возникла пауза в несколько секунд.

— Возвращаемся. Нельзя рисковать людьми, — сказал Риншот и встал с корточек.

— Дайте ему хоть какую нибудь накидку. Ходит, как ё####й бомжара! В лагере мы установим твою личность, сопляк! Беглец херов.

После его слов два неизвестных мне бойца дали свои плащи. После этого мы шли в тишине ещё какое-то время. Так мы прошли несколько кварталов. Эта тишина начала на меня сильно давить, и я решил нарушить молчание.

— Почему здесь так тихо? Разве вы не боитесь разведчиков?

— Это "капельный" район. Мы уже несколько месяцев воюем за него, и ни одна из сторон так и не смогла его завоевать. Считай, что это ничейная земля, — сказал более высоким тоном самый низкий из всей нашей компании боец.

— Понятно. Как тебя зовут?