— Ой, пиздишь, — вырвалось у меня.

— Нет, — Олег сделал честные глаза.

— Да сто пудов он тупо не знал как бумажки заполнять. Ты же не хочешь сказать, что он видел царя и перешел через весь тот ад, что наши деды и бабки?

— Прошел, Серега. Прошел. И он нам нужен. Этот кузнец единственный, кто может выковать новую корону ковена, — Олег быстро закивал, а я поежился. Вот же фантазер.

— И где живет этот горец? В Купчино?

— Нет. В Сальмиярви.

— В Финляндии? — уточнил я.

— Нет. В России. Если ты не знал, в России полно городов с финскими названиями. Последствия Зимней войны как бы.

— Вот жеж. Я даже не знаю где это.

— И не надо, — Олег махнул рукой, — ты знал, что финны до сих пор гордятся той войной?

— Но они же проиграли.

— Как сказать, Серега. Официально да, но они считают, что им просто не довезли патронов. Европа их кинула, поэтому они подписали унизительный мирный договор. Иначе вторая мировая началась бы раньше, а мы бы не ходили каждый год по улицам с фотографиями наших родственников. Конечно, об этом не принято говорить. СССР забыл об этой захватнической войне и пытался ее оправдать, но, если честно, обосрались мы тогда знатно. И если бы не она, то хреновый художник никогда бы на нас не напал. Именно после этой войны, он сказал, что наша страна — это колосс на глиняных ногах.

— Слушай, давай не будем об этом, — попросил я, — насколько я помню, настоящий маг всегда вне политики и ему плевать на историю. Ему насрать на то, что творится сейчас. Ему вообще до лампочки эта передача «В мире животных». Он преисполнился и живет по иным меркам. Когда я тебя слушаю, то у меня порой складывается другое впечатление.

— Наконец-то ты это сказал, — Олег рассмеялся и постучал ложечкой по столу, — я специально грузил тебя этим политическим дерьмом, чтобы проверить как ты отреагируешь. Идиот бы кивал мне и во всем соглашался, не понимая основ, или наоборот, бы стал доказывать свою точку зрения, основанную на обрывках общей картины и чужих интерпретациях, а ты все-таки смог перейти через этот барьер. Я прекрасно понимаю, что ты меня уважаешь как человека и учителя.

— Но могу и двоечку прописать, — буркнул я.

— Вот! Это правильный подход. Мне не нужен ученик-фанатик, смотрящий в рот и жрущий все, что я выдам на ура. Сам понимаешь. Я могу разродиться как великой истиной, так и полным дерьмом. Фанаты кушают и то и другое. А вот осознанные ученики умеют разбираться в сортах дерьма, что им скармливает учитель.

— Я так и думал, — ответил я, — когда ты уже начнешь нас учить?

— Ты знаешь ответ. Когда соберется малый ковен. Пока я не вижу здесь тех, кто нуждается в моем учении.

— А я?

— Ты уже учился, но только отчасти. Не имеет смысла учить тебя отдельно. Мне нужны все. Смысл распылять знание?