— Ну что ж, так даже интереснее!
В течение следующего часа, умело маскируясь от Берестаги, Катя наблюдала череду подходов и разрывов, толчков и объятий, оплеух и поцелуев, содержавшихся в арсенале женских уловок все более поражающей ее подруги. Ева, безусловно, была игроком высочайшего класса.
Теперь она опять сидела на коленях у Берестаги, который, судя по всему, уже созрел. Проявляла необычную для себя нежность, ее глаза светились, а может быть горели демоническим огнем. Она даже плакала! Это были настоящие рыдания со всхлипываниями. Казалось, они говорили друг другу какие-то очень откровенные вещи. Такой Катя никогда не видела подругу. Предвидя, что сейчас произойдет, она искренне пожалела парня.
Ева играла как никогда. Она была на абсолютном пике вдохновения. Благодаря таланту чувствовать партнера, она на уровне тончайших переживаний в каждый момент ощущала его внутреннее состояние и легко вычисляла момент, когда можно перевернуть игру. И такие состояния подходили все чаще и все глубже — она это чувствовала — закабаляли его сознание. Но по дикой случайности в каждый предкульминационный момент он вдруг цеплялся за какое-то слово или жест, и Еве приходилось начинать заново. Однажды момент настал, и Ева решила, что пора действовать. Но когда она пыталась встать, ее нога как-то глупо застряла между стулом и его ногой — все рассмеялись, и момент был упущен.
Ей как всегда нравилась эта игра. Впрочем, нет, как-то совсем иначе. Она задевала совершенно новые чувства, и Ева сама начала увлекаться. Чтобы сбить напряжение, девушка залпом выпила бокал «Куантро» — французского ликера, который в народе получил название «бабоукладчик» за свой коварный нрав. Сладкий и легкий, он имел свойство неожиданно ударять в голову. Об этом ей только что рассказал Артем. Милый парень.
Блузка — вообще ерунда. Будет повод порыться по шкафам — там много ненадеванных вещей с этикетками — или, еще лучше, пробежаться по магазинам. Во всяком случае это не повод ускорять игру. Ведь она и играет ради удовольствия. И совсем не хочется его прерывать. Она, конечно, сделает то, ради чего все затевалось. Обязательно сделает. Чуть позже. Получив еще несколько таких мгновений…
Мгновений, которые заставляли биться ее, казалось, совсем застывшее сердце, как африканский барабан. И даже слезы, которые она обычно не использовала в игре — лишь в крайнем случае — под натиском какого-то внутреннего восторга теперь сами просились наружу.
В какой-то момент, когда Кате показалось, что игра затягивается, Ева оторвалась от Берестаги и, покачиваясь, подошла к ней.
— Катюш, прости, пожалуйста. Мне нужно поехать… — она споткнулась, — возьми мою машину, — на столик упали ключи от «ауди». Ева была под шафэ.
— Ты же не пьешь!
— Я чуть-чуть.
— Зачем ты? Тебя дома ждет муж, Ева! — пыталась образумить ее Катя.
— Я не надолго, — она виновато улыбнулась и присоединилась к собравшейся уходить компании, послав подруге воздушный поцелуй.
Катя с осуждением смотрела ей вслед. Она знала, что ее муж Сергей сейчас пытается дозвониться на выключенный телефон. Ева сознательно не давала им с Катей обменяться номерами, чтобы была возможность не отвечать.
Как на бесконечном ярко-белом батуте, совершая гигантские прыжки в невесомость, Ева мчалась по облакам навстречу утреннему солнцу. Она легко перепрыгивала высочайшие заснеженные горные вершины, мелькающие между пухлых, залитых солнцем облаков, испытывая удивительный восторг от легкости, скорости, абсолютной свежести и чистоты окружающего ее фиолетового неба. И только появившаяся мелодия, которая с каждым мгновением становилась все громче и громче, вдруг начала тянуть ее куда-то вниз, закручивая как в воронку вихря, роняя на серую земную поверхность. Одновременно с падением с трудом приходило понимание того, что это лишь сон и нужно найти этот чертов телефон, так бесцеремонно вытащивший ее из прекрасного забытья.
— Да, — ее голос прозвучал утробно грубо.
— Ева, где ты? С тобой все нормально? — раздался в трубке взволнованный голос подруги. Легкая картавинка в ее голосе, как обычно, придавала ему особое очарование.
Глаза начали привыкать к утреннему свету. Ева обвела комнату взглядом, медленно осознавая, где она и что произошло этой ночью.
— В гостинице.
От внезапно пришедшей мысли кровь ударила в голову. Ева, совсем проснувшись, еще раз осмотрела гостиничный номер в поисках кого-то или чего-то, но, не обнаружив никаких признаков искомого, в ярости ударила кулаком по кровати: