– Алекс, потом! – рявкнул я. – Поехали!
Не такой уж он оказался тяжелый. Я приготовился к весу раза в полтора больше и едва не завалился назад, рывком поднимая высушенное старостью тело. Сейчас вниз и…
– Антон… Антон не успели.
Я уже и сам догадался. Раздался хруст ломающегося дерева, а через несколько мгновений ботинки вырвавшегося на свободу Жени загрохотали по лестнице.
– Что делать? – Катя побледнела и попятилась от двери. – Антон, что делать?..
– Сухари сушить, – проворчал я, усаживая Алекса обратно в коляску.
Раскрасневшийся и разъяренный Женя появился на пороге раньше, чем я успел хотя бы оглядеться в поисках чего-нибудь, что хоть как-то уравняло бы наши шансы.
– Ну, все, падла, – пропыхтел он, стаскивая пиджак. – Хана тебе!
Женя шумно дышал, а на его лбу уже успела надуться здоровенная шишка с ссадиной от двери. Похоже, от положенных люлей меня не спасет даже чистосердечная капитуляция… но я почему-то уже не боялся. Теперь, когда членовредительство стало неизбежным, на смену панике пришел покой. Примерно такой же, как на секции в боксе, когда беспощадный тренер выгонял меня на ринг против кого-нибудь из старшей группы. Финал известен заранее – но почему бы немного не оттянуть его до того, как тебя отправят в нокаут?
Я сжал кулаки и встал в стойку. Безработный писатель, который последние года полтора видел спортзал разве что в сети или на экране телевизора, и стокилограммовый бычара, наверняка отслуживший в ВДВ или что-то такое… Смешно.
Но прежде, чем я поймал головой увесистый кулак, в комнате почти неслышно возникло еще одно действующее лицо.
– О, Николаич, ты. – Женя лишь на мгновение повернул голову к двери – и тут же снова с ненавистью уставился на меня. – Смотри, кто тут у нас нарисовался… И Катюха наша с ним, никак, представляешь?
Похоже, представлял, и не такое – лицо того, кого назвали Николаичем, не выражало ничего… Зато я испытал то, что слово «охренел» описывало от силы процентов на тридцать.
Нет, здесь он выглядел не совсем, как в игре. Высокий, седой, коротко стриженый – но высохший раза в полтора, исхудавший до провалившихся щек и заострившихся скул. Только глаза Олега остались те же. Хищно-желтые, волчьи, словно просвечивающие меня насквозь.
Не предвещающие ничего хорошего.
Глава 31
Вот так встреча… Выбравшись из «Гардарики», хускарл покойного Серого Медведя потерял килограмм двадцать, если не больше, и переоделся из странной кольчужной брони в неброский серый костюм с черной рубашкой… но мрачной упыриной ауры не утратил. Я даже по привычке попытался переключиться на «Истинное зрение» – но и без него Олег изрядно «фонил» чем-то недобрым и опасным. А острые скулы и болезненная худоба только добавляли упыриного колорита. Неудивительно, что Женя боялся своего шефа чуть ли не до чертиков… Впрочем, как и я. Несмотря на куда менее грозные габариты, Олег «внушал» ощутимо сильнее здоровяка-охранника.
– Вполне ожидаемо, Женя. – Голос у него оказался совсем как в игре – чуть хриплый, неприятно-скрипучий. – Я сам разберусь. Можешь быть свободен.
– Ага… – Женя переступил с ноги на ноги. – А ты чего, Николаич? И что с этими?
– А этих я заберу, куда положено. – Олег изобразил что-то отдаленно напоминающее улыбку. – Всех. Отдыхай, Жень. Можешь домой ехать, только закрой все. Такси вызови, и езжай. А я тебе потом премию выпишу. Так сказать, за травму при исполнении.