Отказаться от русского коммунизма можно было только в условиях всеобщего помутнения умов, достигнутого современными технологиями манипуляции сознанием. Для построения социалистического общественно-политического строя пришлось преодолеть огромное сопротивление космополитической группы большевиков. В этой борьбе русские победили и построили свой социализм, или русский коммунизм, как его называют отдельные авторы. Коммунистическая Россия представляла собой высшую ступень развития человечества.
14.7. Деградация российского общества
Российская Федерация потеряла главные составляющие, на которых держалась советская цивилизация в окружении враждебного мира Запада: передовую науку, высокую культуру и высочайшую степень образованности общества. В российском обществе становится всё меньше широко образованных и глубоко мыслящих личностей. К нашей легковерности добавилось совершенно не свойственное русской нации легкомыслие. Этот низкий уровень знаний и леность мысли не позволяют обществу оценить и взять на вооружение всё позитивное советского времени. Вся великая эпоха в настоящее время воспринимается из описания её ничтожным количеством пострадавших, и в большинстве случаев не без вины. Запад и в настоящее время финансирует тех, кто активно выступает против советской власти.
Прошло более тридцати лет, как фактически социализма, советской власти не стало, а деньги на её дискредитацию продолжают выделять, и в любое время, включив телевизор или войдя в Интернет, российский гражданин обязательно найдёт передачу, художественный фильм или свидетельства «очевидцев» об ужасах советской власти. Особенно много негативного материала о сталинском времени. Так почему же в обществе всё время поддерживается сочинённый на Западе взгляд на советское, и в частности сталинское, время? Потому что Запад боится, что русским людям откроется правда и к ним вернётся вера в себя, в свои никем не превзойдённые способности совершать великие дела и одерживать блистательные победы. Вопрос о том, вернётся к нам или нет правда о Сталине и его времени, тесно связан с вопросом, вернётся к нам или нет великая Российская Держава, способная нас защитить и сохранить. Если будет в умах людей правда о Сталине и его времени, то будет жить Россия. Если эту правду не удастся восстановить, то не удастся восстановить и способную постоять за себя Россию, а значит, сохранить русскую нацию.
Традиционная Россия, как царская, так и советская, отличается от Запада гуманизмом, «священным трепетом перед пролитой кровью», — как сказал С. Кара-Мурза. И даже в годы революции, собирания разваленных либералами Временного правительства земель и становления нового социального строя Россия оказалась гуманней, например, Франции во время французской революции или Америки во время Гражданской войны. Русские всегда себя недооценивают и не могут поверить в то, что у них самая чистая, добрая и великая история среди историй всех народов мира. И когда мы очищаем времена Ивана Васильевича Грозного или Иосифа Виссарионовича Сталина от либеральной грязи, то они начинают сиять чистотой помыслов и величием свершений тех поколений. В непонимании спасительной миссии и величайших свершений советского времени и заключается основная причина русской трагедии.
14.8. Причины назначения и отстранения от должности премьер-министра Е. М. Примакова
Ранее указывались назначаемые президентом премьер-министры, и обращалось внимание читателя, что в 1998–1999 годах Б. Н. Ельцин менял премьер-министров одного за другим. Как мы знаем, уже летом 1998 года Россию постигла тяжелейшая финансовая катастрофа. Возможно, именно для создания катастрофы С. Кириенко был назначен премьер-министром, а затем отправлен в отставку.
Премьер-министром с согласия Государственной Думы президент назначил Евгения Максимовича Примакова, так как Кириенко перестарался, и надо было исправлять его ошибки. Вероятно, это было самое удачное назначение премьер-министра изо всех, ранее произведённых президентом. Как только Примаков поправил дела в стране до намеченного уровня, он был смещён с должности премьер-министра.
Березовский в интервью французской газете заявил, что увольнение Примакова было его личной победой. Некоторые считают, что при определённых обстоятельствах, оставаясь у власти, Примаков мог произвести национализацию промышленных предприятий и ликвидировать убивающий Россию рыночный, а точнее, периферийный капитализм. Этого, конечно, Ельцин и его команда допустить не могли. Они могли допустить, чтобы вся Россия сгорела в огне реформ, но допустить отторжения от них забранных у государства несметных богатств они допустить не могли ни при каких обстоятельствах.
Кроме того, при Примакове активизировала свою работу в Государственной думе комиссия по импичменту Президенту Б. Н. Ельцину, которому выдвигали обвинения в геноциде русского народа, развале армии, расстреле людей в 1993 году, в заключении Беловежского соглашения по развалу СССР и образованию СНГ. Без сомнения, Примаков был сильной личностью, сумевшей потеснить олигархов, в определённой степени восстановить разрушенную экономику страны и выстроить свой путь в президенты. Государственная Дума и народ поддерживали Е. М. Примакова. Все указанные обстоятельства не оставляли ему никаких шансов оставаться главой правительства.
На его место назначили Сергея Вадимовича Степашина. Но уже 5 августа 1999 года Б. Н. Ельцин объявил С.В. Степашину, что увольняет его с должности премьер-министра. Степашин был потрясён, что с ним так обошлись. Он не понимал, что при капитализме «механизм власти не знает никаких человеческих чувств. Действует только один принцип — политическая целесообразность. Как только человек престаёт быть нужным, с ним расстаются без колебаний, даже не говоря на прощание «спасибо» [56, с. 298].
Такое обращение стало не только к членам правительства, но и к работникам присвоенных советских предприятий. Многие собственники заводов, увольняя по тридцать и более лет проработавших на заводе руководителей, не говорили им на прощание даже «спасибо». В либеральном гражданском капиталистическом обществе такое отношение даже к заслуженным, много сделавшим для предприятия и страны людям является нормой, так как для всех них, власть и огромные деньги имеющих, мы являемся даже не людьми второго сорта, а кем-то ниже по статусу, вроде неодушевлённых предметов. Хотя в действительности примитивными существами, лишёнными самых высоких, благородных и ярких проявлений человеческой личности являются именно они, дорвавшиеся до денег и власти примитивные хамы. И вот такими хамами являлись президент Б. Н. Ельцин и его команда.
14.9. Почему Российская Федерация сохранилась
В то время вся мощь вновь образованного либерального Российского государства и команды его Президента Б. Н. Ельцина была направлена на уничтожение заводов, фабрик и сельского хозяйства. «Мы бы избежали деклассирования и потери квалификации 20 миллионов работников, массовых страданий миллионов семей, мы бы обошлись без деиндустриализации и спада производства. Ту настойчивость, с которой команда Гайдара — Чубайса саботировала эту программу, можно объяснить только жёстким запретом со стороны их американских советников. Им надо было добиться немедленной обвальной приватизации как средства разрушить хозяйство нашей державы» [20, с. 205]. И если при советской власти ордена и премии давали за ввод в строй предприятий, то при Ельцине, вероятно, их давали за уничтожение предприятий.
Действия Ельцина вели к разрушению страны. Постоянно казалось, что страна рухнет. Но Российская Федерация держалась. Почему? Потому что в России и в то время были тысячи героев, которые оказывали сопротивление, не позволяли полностью реализовать разрушавшие страну реформы. Многие это поняли потом, когда страна выстояла и пережила ельцинские трагические годы. С. Г. Кара-Мурза рассказывает, что его одна девушка спросила, когда, по его расчётам, можно будет чувствовать гордость от принадлежности к русскому народу. Он не стал ей рассказывать о подвигах русского народа в тысячелетней борьбе за своё существование, включая подвиги 1930‑х годов, Великой Отечественной войны, послевоенного восстановления страны и создания нового поколения оружия, подвигах 1960–1980‑х годов, а рассказал ей о защитниках Дома Советов. Он рассказал ей немного, но и того, немногого, оказалось достаточно. «Тогда умирать к Верховному Совету РСФСР пришли тысячи именно простых людей, причём с плохо скрываемым презрением и к Руцкому, и к депутатам. Что же двигало этими людьми? Об этом не говорили, даже стеснялись. А двигали ими именно чистые чувства, благородство. Такое редко бывает — а у нас было, перед нашими глазами.
И не бесшабашные были эти люди, предвидели финал. Когда обыскивали карманы убитых около Останкина людей, находили квитанции на загодя оплаченный гроб. Да, это идеализм — не хотели они, чтобы на гроб для них тратилось постылое правительство. Не буду говорить о той стороне событий, которая потрясла. Вспомню мелочи, почти незаметные, но открывающие что-то важное.
Все эти люди, чтобы прийти и остаться, через что-то перешагнули, от многого отрешились. Но потом уже об этом не думали и не говорили. Съёживались и нервничали, когда ОМОН в очередной раз имитировал атаку с дубинками, давил на нервы. Как расширялись зрачки у женщин и девушек — глаза чёрные, совсем без радужной оболочки. Хотелось каждой поклониться. Но не уходили — это как-то было вычеркнуто из вариантов поведения. Только по утрам, когда мужчины виновато уходили на работу, спрашивали: «Вернётесь?»
Помню, вечером 27 сентября вдруг перестали пропускать людей к Дому Советов. Уходить — пожалуйста, а туда — нет. Все заволновались, особенно те, кто ждал друзей и родных. Столпились под холодным дождём у оцепления, переругиваются, все промокшие. Вдруг с важным видом проходит через оцепление старик. Потеплее оделся, с сумочкой — продукты, вода. Женщины бросились к нему: «Ты как прошёл? Где пускают?» А он с гордым видом, свысока им отвечает: «Нигде не пускают. А у меня блат есть. Офицер с моим сыном в Афганистане служил, он меня всегда пропустит». И от него отошли, с завистью и недоброжелательством. И тут блат!
Для чего же этот старик использовал свою привилегию? Чтобы пробиться туда, где он будет мокнуть всю ночь без пищи и огня, с риском быть измочаленным дубинками (о танках тогда ещё не думали). Этот старик был просто выше самого понятия «героизм», он был в другом измерении.
Всё это я не мог сказать той девушке у озера Селигер. Но достаточно было и нескольких фраз, и она сразу всё поняла — потому что примерно так же думала. Ей только было нужно от кого-то услышать слово подтверждения» [20, с. 212–213].