— Хорошо, — согласился с моими доводами Тотем. — Тогда моя очередь идти вперёд!
Через тридцать смен до нас стало доходить — что-то мы делаем неправильно. Коридор не думал заканчиваться, уходя куда-то глубоко в гору. При этом вполне могло оказаться, что никуда коридор не уходил — это мы стоим на месте. Несколько раз Дракоша, а потом и я, пробовали игнорировать возникающие ощущения и пройти больше, чем пятьдесят метров… На шестидесяти метрах мне пришлось ловить Тотем, с дико выпученными глазами ринувшийся обратно, а сам я могу похвастаться семьюдесятью тремя метрами… Правда, потом просто упал и около пяти минут не мог встать, но основное для меня стало понятно — вперёд мы двигаемся совершенно неправильно.
— Я совершенно ничего не понимаю! — усевшись на каменный пол, пробормотал я. — Что мы делаем не так?
— Брат, а ты можешь в точности повторить слова Рен… нашего отца? — спросил Тотем, выдвинувшись вперёд и освобождая меня от волны паники.
— Он сказал: «Посмотри на эти две карты. На них отмечены старинные сокровищницы Драконов. Нам они уже не нужны, тебе же могут пригодиться. Если в первое место можешь взять с собой компанию, то ко второй отправляйся только один». Всё! Больше ни слова не было! Постой! Какой же я глупец!
— В смысле? — удивился Дракоша.
— В прямом! Отойди в сторонку — могу зажать! Если это старинные сокровищницы Драконов, то, может, её и нужно проходить в форме Дракона? Почему я не подумал об этом раньше?
— Сработало! Брат, посмотри на это! — произнёс Дракоша, указывая лапой мне за спину. Я обернулся и увидел массивную двухстворчатую деревянную резную дверь, постепенно проявляющуюся в окружающем пространстве. Медленно, словно всё ещё не веря, что в подземелье находятся только Драконы, она появлялась в нашем мире. С каждым мгновением дверь — даже врата — приобретала всё более ясные очертания, проявляя детали, не видимые с первого взгляда — причудливый орнамент в виде двух летящих навстречу друг другу драконов, массивные, словно сделанные из толстого кованого прута кольца-ручки. Ни замков, ни запоров не наблюдалось, словно показывая — мне нужно двигаться внутрь и меня ничего не будет задерживать.
— Ну что, брательник, посмотрим, что припасли для нас предки? Сим-сим, откройся, — произнёс я, после чего с кряхтением встал на лапы и подошёл к двери. Усевшись на хвост, я схватил передними лапами кольца и потянул их на себя — вряд ли двери открываются вовнутрь. Настала пора узнать, что спрятали Драконы синего пламени в этом Подземелье…
— Приветствую тебя, Дракон! — раздался тихий и такой резонирующий голос, что завибрировали не только мои зубы, но даже стены, казалось, заходили ходуном. Сразу за воротами, сквозь которые я прошёл, оказался огромный зал, стены которого скрывались за свисающими с потолка красными лентами. По всему помещению лежали огромные груды золота, доспехов, книг, драгоценностей… Давно спящий внутренний зоопарк лениво открыл глазки, осмотрел пространство и тут же вскочил на задние лапки, высунув язык. Жаба загребущими лапками уже прикарманила всё, что лежало в зале, занявшись детальным подсчётом добычи, а хомячелло написал петицию, что если я уйду отсюда, не забрав последний, — он мне этого никогда не простит. Неужели Ренокс был настолько благодарен за сына, что пустил в такое место? Это же сказка для игрока! — Ты вошёл в святая святых Драконов — сокровищницу. Тысячелетиями Драконы синего пламени пополняли её, собирая по всему миру шедевры и уникальные предметы. Золото, драгоценные камни — тлен по сравнению с Божественной Шапкой Центариуса или Мечом Да. Они могут быть твоими, если ты пройдёшь испытание. Ты готов?
Испытание? Внутренние зверьки как-то вмиг погрустнели и вновь легли спать на неопределённый срок. Неужели я был настолько наивен, что подумал, будто разработчики дадут мне возможность присвоить всю пещеру? Могу голову дать на отсечение — поманив её внешним видом, разработчики довольно потирают руки, что давным-давно задуманная гадость сейчас воплотится в жизнь. Если я каким-то чудом смогу вынести отсюда хоть одну Медную монету или какой-нибудь предмет — это будет уже небывалым успехом. Хотя стоп! С чего вдруг я так раскис? Я прошёл испытания в Шаманы, я прошёл Геранику! Что я — не пройду Драконов?
— Я готов, — прокричал я неизвестному голосу, посмотрел, как Тотем начал кружиться вокруг вещей, с интересом их осматривая, и тут же прямо передо мной появилась проекция маленькой девочки, лет семи-восьми.
— Однажды, в богом забытом селе Малабара родилась девочка, ничем не отличавшаяся от остальных детей. Когда ей было шесть лет, на село напал Дракон. Прав он был или нет — уже не имеет значения. Важна суть — он сжёг поселение дотла, уничтожив всех жителей, кроме этой маленькой девочки — родители укрыли её в глубоком подвале, не позволив до неё добраться жару Драконьего огня. Через два года девочка уничтожила обидчика. Уничтожила с помощью магии, несмотря на то что у Драконов к ней практически полный иммунитет. Кровь за кровь, око за око — Драконы не стали мстить за смерть одного из них, хотя свершилось, казалось бы, немыслимое — низшая раса подняла руку на одного из них. Сжигать села не возбранялось, но считалось чем-то недопустимым — какой смысл воевать с теми, кто не может ответить, если с востока наседали Сирены? Драконы спустили всё на тормозах, однако через шесть лет на счету этой девочки было уже тридцать пять убитых Драконов. Слишком поздно до них дошло — в Малабаре родился монстр. Началась одна из самых страшных битв Малабара — все Драконы против одного маленького человека… После гибели полутора сотен Драконов они в страхе бежали с поля боя, оставив на нём всех своих погибших. Невероятно, но факт — чем нас было больше, тем сильней становилась девочка. Она смогла прожить на свете всего двадцать семь лет, до того как полностью выгореть. Ненависть к Драконам, сжигавшая её изнутри, не позволила ей найти своего места под солнцем. Я отправлю тебя в прошлое. Только что «Чума», как впоследствии назвали её Драконы, повергла своего первого обидчика. Возмездие состоялось. Тебе разрешено всё — ты можешь её уничтожить и таким образом спасёшь триста сорок два Дракона, убитых ею за свою короткую жизнь. Ты можешь не трогать её и позволить свершиться тому, что уже произошло в истории. Ты можешь сделать всё, что тебе угодно. Учти! От твоего решения зависит твоё испытание!
Перед глазами мигнуло, и я, один, без Дракоши, очутился в хвойном лесу. Посреди огромных мачтовых сосен, уходящих высоко в небо, на земле сидела окровавленная девочка, прислонившись к телу мёртвого Дракона, и исподлобья смотрела в мою сторону.
— Пришёл мстить за этого убийцу? — хриплым, совсем недетским голосом спросила «Чума», с каждым словом выплёвывая кровавые ошмётки. Только сейчас я заметил торчащие из развороченной груди рёбра, неестественно вывернутые ноги, полностью сгоревшую руку, висящую чёрной палкой на плече. Битва с Драконом далась девочке нелегко.
Уровень Жизни «Чумы» составлял всего два процента, поэтому я, действуя на рефлексах, вышел из формы Дракона и начал призывать в неё Духов исцеления. Убить и уничтожить восьмилетнюю девочку я смогу и позже — хотя об этом даже страшно подумать, — но вылечить её — обязан. Пускай вокруг лишь игра, тем более один из эпизодов истории, видеть, пусть и виртуальную, но всё же смерть ребёнка — выше моих сил. Морально к этому я не готов.
— Ты ещё и перевёртыш, — добавила девочка через минуту, когда уровень её Жизни, как и внешний вид, пришёл в норму. Что странно — в Барлионе ни кровь, ни повреждения не отображаются — считается, что это травмирует психику игроков. Если где и используют прорисовку крови — только в сценариях, для придания нужной атмосферы. Выходит, по нынешнему сценарию я просто обязан был предстать перед девочкой в виде человека — Драконом я не умею лечить. Либо, будь со мной Дракоша, — попросить вылечить его, правда, лечит он огнём… Что девочке крайне не понравилось бы. То, что по задумке разработчиков я должен вылечить ребёнка, — даже не обсуждалось. Только законченный маньяк мог совершить что-то другое.
— Меня зовут Махан, — представился я девочке. — Как мне тебя называть?
— Решил написать моё имя на могилке? — буркнуло это чудо, даже не взглянув на протянутую мной руку, чтобы помочь встать с земли. Что-то у этого ребёнка совершенно недетская речь. Да и взгляд хищных и злых глаз не походит на взгляд девочки восьми лет. Так смотрит… даже не знаю… умудрённый опытом каторжник, проведший большую часть жизни в каменоломнях. Зло, угрожающе и, что меня больше всего пугало, совершенно безнадёжно. Игровой ребёнок верил, что я пришёл его убить, и был к этому морально готов. Куда катится эта игра?
— Ты цела и здорова, — продолжил я, несмотря на явно негативное отношение собеседницы. — Можешь идти, куда пожелаешь.