Испуганный женский голос его осек:

— Тише, тише, неудобно, вдруг мать услышит.

Мужчина замолк. Мне захотелось обернуться, увидеть их, но у вечности на мой счет были другие планы. Время перелистнуло страницу вперед. Вместо гроба, вместо разрытой земли я увидел скромную плиту. Словно что-то толкнуло меня в спину, переместило в пространстве, остановило аккурат возле надписи. Я без труда прочел:

Герман Андреевич Ранцев.

Потом посмотрел на годы жизни и ощутил в горле ком. Это было чертовски несправедливо. Мальчишка оказался совсем молоденьким. Викин ровесник — едва исполнилось восемнадцать.

— Что же с тобой, бедолага, такое приключилось? — Расстроенно прошептал я.

Ответа, как обычно, не получил. Провидение решило, что кино затянулась, и выкинуло меня в реальность. Я открыл глаза.

Рядом сидел Влад, смотрел жадным взглядом, пока молчал. Миска у меня в руках почему-то стала горячей. Я со стуком опустил ее на стол, заглянул внутрь — под водой, на самом дне темнел могильный крест. От него ощутимо несло серой.

— Получилось?

Вопрос Влада поставил меня в тупик. Как ответить? Получилось или нет? Я слегка замялся.

— Даже не знаю, что тебе сказать.

— Почему не знаешь? Я точно видел, что ты отключился. И в миске, вон, картинка образовалась. И запах… — Парень демонстративно наморщился.

— Видеть-то, я видел, только не то, что мы хотели.

— А что?

— Похороны мне показывали. Чужие. Павда, я не понял чьи и зачем.